Лис пустыни. Генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель

Уже были составлены подробные карты с обозначением боевых позиций танковых дивизий, прикрывавших южные рубежи Тобрука и препятствовавших обходу крепости со стороны пустыни. Но ни Берлин, ни Рим не желали ничего слушать о разумных планах Роммеля. Мало того, снабжение корпуса по воздуху с недавнего времени стало вызывать серьезную озабоченность генерал-фельдмаршала. Ставка требовала разрабатывать и продолжать наступательную операцию в направлении Александрии и Каира, обещая неограниченные резервы. Причем, кроме дислоцировавшейся на Крите парашютно-десантной дивизии генерала Рамке и нескольких маршевых батальонов, так и оставшихся недоукомплектованными после понесенных потерь, штаб-квартира не могла предложить ничего большего, учитывая крайне напряженное положение на Восточном фронте.

Одуревшие от избытка усердия чиновники по карте-схеме Каира определяли войска на постой и намечали подлежащие конфискации еврейские типографии, чтобы печатать распоряжения новой военной администрации и первый номер солдатской газеты «В дельте Нила». Несмотря на весь свой оптимизм и хладнокровие, Роммель скептически относился к этим далеко идущим планам и был крайне осторожен в прогнозах. Вполне обоснованные опасения фельдмаршала вызывали квалифицированное военное руководство англичан, своевременно получаемое ими подкрепление и добротность британского снаряжения. Он всегда с уважением отзывался о вооружении английской армии, имея в виду прежде всего американские танки «Шерман», лучше оснащенные и более скоростные разведывательные бронеавтомобили, блестящую моторизацию английской армии с ее небольшим количеством типов транспортных средств и мастерство английских водителей. Маршал Роммель считал Монтгомери весьма искусным, чисто британским полководцем.

Мурхед как-то назвал Роммеля «более способным, чем любой британский генерал». Посмотрим, что он пишет о самом выдающемся противнике Роммеля генерале Монтгомери, который как тень следовал за немецким фельдмаршалом в течение двух военных лет – вначале в Африке, а потом в Европе:

– Когда Бернард Монтгомери появился в Африке, это был худощавый мужчина с нервным изможденным лицом аскета. Он не употреблял спиртного и не курил. Монтгомери занимался изысканиями в области военной науки и всю жизнь избегал «искушений плоти». Вся нерастраченная энергия сублимировалась в религиозную одержимость, непоколебимую веру в себя и свое предназначение на этой «грешной земле» – сражаться. В нем возродился дух миссионеров, а душа пылала мессианским пожаром – огнем и мечом утверждать правоту своей веры и «наставлять заблудшие души на путь истинный». Не совсем обычный человек, не очень удобный соратник. Его идеи были логическим продолжением американской производственной «системы Бедо» и «стахановского метода» на советских предприятиях. По Монтгомери «все воинское искусство сводится к образцу и цифровым показателям, все основывается на войсковых частях и огневой мощи». Кроме этого, нового генерала сразу же признали в войсках. Его танк украшала надпись «Монти», а он сам разгуливал в расположении британских частей в очаровательном головном уборе со значком. Офицеры старой закалки считали эти причуды моветоном, но войска принимали нового главнокомандующего «на ура».

БЕЛАЯ ЛОШАДЬ МУССОЛИНИ

В то время как Роммель с беспокойством наблюдал за развитием событий под Эль-Аламейном, Муссолини волновали совершенно другие проблемы: он боялся опоздать к дележке «каирского пирога». Его белую лошадь, гордо восседая на которой он принимал от Бальбо «Меч ислама» на параде в Триполи, успели «эвакуировать» в Италию. Дуче мечтал о создании «священной римской империи» от Италии до нильских пирамид и загадочного сфинкса включительно, поэтому в пожарном порядке лошадь вернули в Африку – на глазах восхищенных египтян Муссолини собирался принимать на ней парад Победы в Каире.

Роммель тщательно разрабатывал план отступления. Когда он был в основном готов, в его штаб-квартиру срочно прибыл Этторе Бастико и заклинал маршала ни при каких обстоятельствах не отступать. Снова, как когда-то под Тмими, повторилась давнишняя история, и закружилась бесславная политическая чехарда: Бастико сообщил Муссолини о намерениях Роммеля, и дуче опять обратился к Гитлеру с требованием «держаться под Аламейном до последнего», несмотря на отсутствие боеприпасов и горючего и практически иссякшее снабжение германских войск.

В своей книге «Иллюзия и реальность» Эрих Кордт пишет:

– В Риме лихорадочно комплектовали штаты военной администрации Египта и с удовлетворением констатировали, что Гитлер не возражает, чтобы на посту губернатора находился итальянец. В недрах итальянской бюрократии был рожден удивительный документ, согласно которому немецкий солдат мог приобрести в Египте товаров на сумму, не превышающую 100 рейхсмарок. По всей видимости, речь шла о дельте Нила, поскольку в египетской пустыне магазинов попросту не было!