Лиса. Личные хроники русской смуты

Но закуски, салаты, картошка во всех мыслимых видах, а также прочие праздничные блюда – ерунда! Главное, что в этот день непременно будут собственноручно выпеченные эклеры и совершенно замечательный своей вкусностью торт «Прага».

Самые трудное в процессе приготовления эклеров и торта – взбивание крема… Трудное потому, что задание это, всегда и неизменно, доставалось Лисе. Осуществлялось это взбивание вручную. Рука, вращавшая в постепенно густеющем месиве огромную деревянную ложку, просто отваливалась. Мечталось лишь об одном, чтобы скорее наступило долгожданное праздничное завтра, когда всё будет готово и оформлено. Но до этого «завтра», было ой как ещё не близко…

Регулярные мамины замечания добивали и без того таявшее как мороженое настроение: «И ты не скребись там у стеночки, а взбивай, взбивай! Да поэнергичнее!»

«Я что ли не взбиваю! А это что? Что это, спрашивается?» – бурчала про себя Лиса, уткнув нос в кастрюлю и ненадолго увеличивая темп…

Промучившись так около часа, она, виновато взглянув на маму, сбегала с ненавистной кастрюлей и деревянной ложкой в комнату, к телевизору. И уже там, подсев поближе к папе, пускалась во все тяжкие. «Работница» страдальчески морщила лоб и тяжело вздыхала. Ложка вращалась с неимоверными усилиями, старательно скопированными с цветной картинки из учебника «Родной речи», той самой, что изображала тяжёлый труд «Бурлаков на Волге».

Выбранная тактика всегда срабатывала, и вскоре Лиса, для виду поломавшись, перепоручала своё серьёзное задание папе, а сама, тут же, с совершенно счастливым выражением лица, бежала на кухню, чтобы сообщить маме невероятное:

– Мам, а папа сам захотел крем повзбивать… Ему же можно? И, знаешь, он совсем не скребётся у стеночки, а именно взбивает! Всё как ты говорила!

И, действительно, у папы здорово получалось! Его не знающая устали рука работала с удивительной быстротой. Через какие-то четверть часа он сам пришёл на кухню, демонстрируя наполненную пышным воздушным кремом кастрюлю!

– Ух ты-ы-ы! – восхитилась Лиса, но, тут же опомнившись, осторожно покосилась на маму.

Было бы плохо, если бы та не разделила её восторга, но придирчивая в этих вопросах мама довольно кивнула и улыбнулась.

Всё шло замечательно!

Теперь оставалось дождаться, когда крем попадёт в уже испечённые в духовке эклеры и на румяные коржи «Пражского». До этого к заветной кастрюле с остатками крема лучше не приближаться… Толку никакого, зато сплошное расстройство детской психики.

«Нервы у меня не железные!» – вспомнила Лиса любимую мамину поговорку и, вздохнув, покосилась в окно.

За окном вечерело.

* * *

Вечером к ним домой зашла незнакомая Лисе мамина сотрудница. В комнату она не прошла, сослалась, явно смущаясь, на то, что торопится, и осталась стоять в коридоре, вежливо всем улыбаясь.

– Ладно, раз не заходишь, готовь сумку, а я пока сметану из холодильника достану… – сказала ей мама и прошла на кухню. Открывая холодильник, она механически взяла трёшку с его покрытой голубоватым пластиком поверхности и недоуменно спросила: – А это что за деньги?

Никто из собравшихся в коридоре домашних на этот вопрос отчего-то не ответил.

– Не знаем, – дружно пожали плечами мужчины. – Мы думали, ты оставила…

– Я не оставляла… Ладно, потом разберёмся.

Потом мама заглянула в холодильник, и её лицо приняло ещё более растерянное выражение. Она снова оглянулась на домашних, краем глаза приметив, как Лиса, стремглав, на цыпочках, улетучивается в свою комнату.

Мужчины же явно не понимали её удивления и растерянности.

Взяв себя в руки, мама достала несколько баночек сметаны, отдала их своей сослуживице и, наскоро с ней попрощавшись, закрыла входную дверь. После щелчка дверного замка перед домашними оказалась не мама, а богиня возмездия. Та, которую курчавые греки называли Немезидой.

– Так, – грозно начала «Немезида», с места набирая обороты. – Где сметана?! Где?!!

– Какая сметана? Мы не трогали! – удивились мужчины.

Все дружно посмотрели в сторону, где с виноватым и беспомощным выражением лица стояла девочка. Девочке накануне захотелось почувствовать себя взрослой, и она сделала попытку решать взрослые дела… Добросовестную попытку.

* * *

Сметана в Закавказье входила в тот ряд дефицитных продуктов, которые приходилось доставать. За ней, разлитой в маленькие стеклянные баночки с крышечкой из тонкой алюминиевой фольги, выстаивали в многочасовых очередях. Попасть в такую очередь считалось удачей.

Закавказская сметана изготавливалась по порошковой технологии, имела кисловатый привкус и уже на вторые сутки поднималась уплотнившейся массой вверх, оставляя в осадке мутноватую водичку в мизинчик толщиной – совершенно безвкусную порошковую сыворотку. Другой сметаны в Закавказье не было. А какой столичный салат без сметаны?

Содержимое такой баночки бакинские хозяйки аккуратно протыкали ложкой и осторожно сливали совершенно лишнюю в салате собравшуюся на дне водичку. В эпоху дефицита главное было иметь продукт, что же касается его качества – выход всегда можно было найти!

И вот этой самой сметаны в мамином холодильнике было завались!