Лиса. Личные хроники русской смуты

С полчаса Лиса просидела в полной темноте, но потом в комнату зашел папа и легонько тронул за плечо.

– Иди и сейчас же извинись перед мамой. Плохо ей… в спальне она …

Папа плохого не посоветует. Девочка крепко зажмурила глаза, набрала в лёгкие побольше воздуха и пошла.

В маминой комнате тоже было темно. Мама лежала на краешке кровати, невидяще смотрела прямо перед собой и почти не дышала. Подходить к ней было страшно. Но куда деваться?..

– Мамочка, извини меня, пожалуйста… Я больше никогда не буду продавать нашу сметану… Никогда.

Мама не реагировала.

И тут в комнату вошёл брат. Очень вовремя вошёл.

– Вот не подозревал, что моя сестра – спекулянтка!

Её обижали… Теперь можно было выдохнуть, расслабиться и пустить горькую слезу. Девочка заморгала часто-часто. Жаль, что в темноте этого никто не мог увидеть. Но, после таких обидных и беспощадных слов, Лиса знала это точно, её обязательно пожалеют!

Но мама жалеть её не стала, а поднялась и прошла на кухню:

– Нет, что за люди, а?.. Знают, что никого дома нет, ребенок один, и всё равно смеют у неё что-то брать! Совсем совесть потеряли! Думают, что за свои деньги могут всё здесь купить! – потом она развернулась к дочери: – Ещё хоть раз им в этом поможешь, на меня не обижайся! Поняла?

– …поняла, – облегчённо выдохнула Лиса.

Гром прогремел, но молнии, судя по всему, отменялись.

– Идите уже есть. Остыло всё! Хватит уже из пустого в порожнее переливать! Да и поняла она всё, – с опозданием вмешался папа, почувствовав, что всё наконец разрешилось и его лишают возможности поставить точку в этой истории.

* * *

Стол был накрыт. Через час ждали гостей. Из серванта достали самые красивые тарелки с алыми розочками и разложили их по две: большая снизу, маленькая сверху. Рядом салфетка, нож и вилка. Извлекавшиеся из буфета лишь по торжественным дням фужеры протёрли до полнейшей невидимости. Закрытая стеклом буфетная полка выглядела теперь разорённой. Но так и положено в день, когда ждут гостей.

Оставалось купить горячий хлеб и десять бутылок минералки «Исти-су» [4] . Брат не захотел идти за этими покупками один и очень кстати сказал, что берёт с собой Лису. Та тут же накинула плащик и, изнывая, ждала, пока он попьёт воды, кое-куда забежит, потом снова попьёт, причешется, завяжет шнурки, ещё раз сходит попить… Ну кто тут не возмутится?

– Ты быстрее не можешь? – недовольно спросила Лиса.

– Молчи, давай! Тоже мне, голос подает! Думаешь, выросла? Большая уже? – насмешливо заметил брат.

– Конечно большая! Мне одиннадцать лет, понял!

– Ха!!! А мне двадцать один! Понятно?

– Ну и что? Зато ты родился на два дня позже! Значит, на два дня младше! Младше! Позор! Позор! Позор! – и она принялась, прыгая, строить брату рожицы, дразниться пальцем и совершенно извертелась.

– Сейчас получишь!

– Получу?.. А много?.. На мороженое хватит?

– Хватит-хватит! Только получишь, понятное дело – по шее! Да так, что до самой двери лететь будешь! Мартышка!!!

– Хватит вам! – возмутилась мама. – Идите уже! Скоро люди придут! Даже в такой день не могут жить дружно, – вздохнула она.

– Это у меня сегодня день рождения, а не у него! – недовольно буркнула Лиса и, оставив за собой последнее слово, выскочила за дверь, пока ей что-нибудь не ответили, да и от греха подальше. Раз уж в разговор вступила мама, то лучше подождать за дверью.

* * *

По дороге в магазин брат всем своим встречающимся знакомым сообщал, что у него сегодня день рождения, что вечером будут гости и пусть этот человек приходит тоже. Его эмоционально поздравляли, желали всякого-разного, жали руку. Брат цвёл от счастья.

Возмущённо наблюдавшая всю эту несправедливость сестра какое-то время терпела, но, в конце концов, не выдержала:

– Зачем людей обманываешь? У тебя день рождения не сегодня, а только через два дня! А ты что говоришь? Пусть они меня и поздравляют, а не тебя!