Лисандра

Кашель его прозвучал как-то неестественно тихо и ничего в окружающем мире не изменил. Прозвучал и тут же умер, словно придавленный огромной пухлой подушкой. А отступившая было тишина навалилась вновь, словно являлась живым существом, вознамерившимся…

— Ладно, — сказал крысиный король. — Пора это прекратить!

— Что ты сказал? — спросил тираннозаврик.

— Пора это молчание прекратить, — объяснил крысиный король. — Не дело это. Не приведет оно к добру. Я так чувст…

Он остановился, замер, вдруг сообразив, что говорит нечто, о чем до сего момента не думал.

А может, эта тишина и в самом деле несет в себе некую, пока еще неведомую угрозу?

— Так что ты имел в виду? — переспросил Кусака.

Крысиный король не ответил.

Он стоял посреди дороги и, чувствуя, как шерсть у него на загривке встает дыбом, настороженно оглядывался, внюхивался, пытаясь определить, с какой стороны ждать нападения.

— Ну же… объясни, почему мы остановились, — настаивал Кусака. — Что происходит?

— Тс-с-с… — прошептал крысиный король. — Подожди.

И это, как ни странно, подействовало.

Тираннозаврик замер, буквально превратившись в слух, пытаясь услышать хоть какие-нибудь подозрительные звуки.

И тут где-то неподалеку чуть слышно треснула веточка.

Ну вот же, вот. Сейчас…

Чувствуя, как сидящий у него спине Кусака подался вперед еще больше и затаил дыхание, крысиный король слегка переменил позу, опустил лапу на рукоять меча.

Ну же! Давай! Кто ты там — покажись!

Веточки теперь хрустели одна за другой. Все ближе и ближе.

27

— А может, поищем кого-то другого? — предложил Хромоногий. — Вам не кажется, что нам попался слишком прыткий подопечный?

Он сказал «вам», делая вид, будто обращается к обоим своим товарищам, но Проломленный Череп прекрасно понимал, в чей огород брошен камешек. И спускать этого не собирался. Он знал, что стоит пару раз оставить подобные выпады без внимания и не успеешь оглянуться, как лишишься своей репутации. А какой же он без нее командир?

Сильно жалея о невозможности презрительно усмехнуться, поскольку сделать это было нечем, предводитель маленького отряда сказал:

— Крысиный король не должен уйти. Нашему Повелителю нужен такой, как он, именно он. Я в этом уверен.

Хромоногий напомнил:

— Он опередил нас. Восстанавливаясь, мы потеряли много времени.

— Это так, — сказал Проломленный Череп. — Вот только, судя по всему, он совсем не знает дороги и идет куда глаза глядят.

— Почему ты так думаешь? — поинтересовался Широкая Кость. — Откуда ты это знаешь?

— Оттуда, что он свернул в нежданный лес. Тот, кто о нем слышал, наверняка обошел бы его стороной или даже мог предпочесть оказаться вновь у нас в плену.

— А он?..

— Он смело вперся в нежданный лес, причем по главной дороге.

— То есть он и его маленький спутник… они погибнут? — спросил Хромоногий.

— Не думаю, — ответил Проломленный Череп. — Мне кажется, они вывернутся.

— А если нет?

— Тогда мы продолжим наши поиски.

— А пока мы попытаемся их догнать?! — с энтузиазмом воскликнул Широкая Кость. — Думаю, через некоторое количество времени…

— Никаких погонь, — заявил Проломленный Череп. — Мы не будем терять на это время и силы. Я знаю дорогу, по которой мы обойдем лес стороной и перехватим наших беглецов на выходе из него. Просто и изящно. Причем без малейшего риска.

— Погоди, — удивленно сказал Хромоногий. — Но как же это получится? У них приличная фора по времени. Они пойдут через лес напрямик, а нам придется его обходить по окружности…

— Так это же нежданный лес, — промолвил Проломленный Череп. — Лес странных сюрпризов. Очень странных сюрпризов. Там даже время может идти немного по-другому. Будьте уверены, мы успеем.

28

— То есть я могу тебя обзывать сколько душе угодно? — спросил джинн.

— Да запросто. — Дракон криво ухмыльнулся. — Правда, при этом ты должен помнить о том, что у меня просто чудесная память. Кажется, заглянув мне в голову, ты проинспектировал и ее. Нет?

— Нет.

— Жаль. Иначе ты мог увидеть, в каком образцовом состоянии она находится. Причем часть, касающаяся неоплаченных долгов, содержится в особом порядке. Время от времени, опасаясь забыть какое-нибудь имя, я делаю ее ревизию. Видишь ли, это мой принцип: платить все долги. Все.

— Наверняка она переполнена? — спросил джинн.

— Переполнена? О нет. В данный момент в ней совсем немного имен. Теперь в ней появилось еще одно. Я буду беречь его как зеницу ока и не забуду ни за какие коврижки.

— Немного имен. — Джинн попытался улыбнуться, но улыбка у него что-то не очень получилась. — Да ты образец добродушия.

— Это так, — подтвердил дракон. — Их немного. А вот насчет добродушия ты ошибся. Я не отношусь к породе добряков. Сказать, почему у меня на данный момент так мало врагов?

— Почему?

— Потому что большинство из них умерло. Я их всех убил.

— Гм…

Откинувшись на спинку дивана, джинн погрузился в размышления. Минут через пять он принял решение, снова повернулся к дракону и осторожно спросил:

— А если я не буду тебя обзывать?