Лисандра

— И значит — больше не нужны? Значит, Повелитель нас отпустит?

— В землю?

— Ну да.

— А ты этого желаешь?

Широкая Кость взглянул на небо, провел костяшкой пальца по крышке черепа, задумчиво хмыкнул.

Действительно, так ли ему хочется снова опуститься в могилу, раствориться в слепящей черноте безвременья, перестать существовать?

Покой? Да, покой — это хорошее слово. Звучное. Вот только как можно обозначить покоем исчезновение? Покой — это ощущение. А какие ощущения могут быть у того, кто не существует?

Да, конечно, теперь он не мог, например, ощутить вкус вина, попробовать пищи, обнять женщину. Но так ли это нужно тому, кто вместе с плотью избавился и от сопутствующих ей желаний? Тому, для кого вполне достаточно просто ходить, смотреть, думать? Не это ли называется жизнь?

— Не знаю, — осторожно сказал он. — Наверное, я бы хотел остаться… еще немного. И что стыдного в желании еще немного посуществовать?

— Цена, — подал голос молчавший до того Проломленный Череп. — Плата за существование. Вот что имеет значение.

— Цена?

— Ну да, — подтвердил Проломленный Череп. — Вот ее мы еще не заплатили. Хотя я не сомневаюсь — время для этого придет. И очень скоро. Время платить.

— Каким это образом? — спросил Широкая Кость.

— Откуда я знаю? В любом случае это будет решаться без нашего согласия.

— Кем?

— Смертью, конечно. Кем же еще?

— Смертью?

— Ну да, ею самой. Старушкой с косой и в саване. — Проломленный Череп издал звук, смахивающий на тихое хихиканье.

— Ты это точно знаешь? — с тревогой спросил Хромоногий. — Уверен в этом?

— Знаю, — послышалось в ответ. — Но еще не сейчас. Сначала мы должны как следует послужить нашему Повелителю. Сделать порученную нам работу до конца. И только потом…

— Но мы ему послужили! — воскликнул Широкая Кость. — Исполнили его приказание самым наилучшим образом.

— Он не опустил нас в могилу, — сказал Проломленный Череп. — Значит, мы ему еще нужны.

36

Их разлучили, и это было хуже всего.

Кусака ничуть не сомневался, что, останься мамочка рядом, они бы уж давно придумали, как выбраться на свободу.

А сейчас…

Он осторожно подошел к огромной, потемневшей от времени двери и прислушался. Сначала была тишина, потом за дверью кто-то прошелся.

Шаги были тяжелыми, и слышно было, как на боку у ходившего позвякивает оружие, а еще — пахло. Не то чтобы запах этот был Кусаке неприятен. Он относился к запаху разложения без предубеждения. Просто он понимал, что ему с мертвым стражем справиться не удастся.

Тираннозаврик отошел от двери, сел прямо на пол и стал прикидывать, что в данной ситуации можно предпринять. Ничего не приходило в голову.

Тогда Кусака стал скулить, но не помогло и это. Тогда он снова подошел к двери.

Нет, охранник был на месте. Никуда не делся.

Как выбраться? Через крышу?

Тираннозаврик посмотрел вверх.

Нет, карабкаться по отвесным каменным стенам он не обучен.

Значит… попытаться сделать подкоп?

Хм…

Он опустил голову вниз и поковырял плотно утрамбованную землю сарая задней лапой.

Тяжело. Очень тяжело. Но возможно. Конечно, тираннозавры не роют нор. Однако ему уже приходилось прокапываться через толщу песка после того, как он выбрался из яйца. И было это совсем недавно.

Почему бы не попробовать сделать нечто подобное еще раз? Тем более что его заперли не в настоящей тюрьме, а в каком-то сарае, в котором, похоже, перед этим хранили зерно.

Он еще раз царапнул землю лапой.

Да, путь к спасению лежит через пол. Хороший, качественный подкоп. Вот что ему сейчас нужно.

Копать…

37

— Смерть — это предприятие, — сказал некромант. — Что-то похожее на завод по производству бутылок с перебродившим эюпсным соком. Отличие только в том, что предприятие под управлением смерти производит не полные бутылки, а трупы — свежие, стопроцентные, достаточно быстро упаковываемые в аккуратные, а иногда — не очень, холмики земли.

— Вот как? — сказал крысиный король. — Неужели?

— Все именно так, — заверил некромант. — Я бы даже назвал это индустрией смерти. Хорошее, кстати, название. Надо его кому-нибудь подкинуть…

— Ага, — сказал крысиный король. — Это понятно. А дальше?

Он поставил на стол пустой бокал, и тотчас стоявшее за его спиной существо, бывшее при жизни скорее всего гигантским лемуром, наполнило его вновь эюпсным соком. Предводитель крыс осторожно понюхал воздух и, не уловив запаха тления, удовлетворенно кивнул.

— Это стоит мне больших усилий, — сообщил некромант.

— Что именно? — поинтересовался крысиный король.

— Слуги, от которых не пахнет. Если ты заметил, то отсутствует запах лишь у тех, кто прислуживает лично мне и моим… хм… особым гостям.

— Вот именно. От твоего слуги — не пахнет. Нет даже малейшего запашка.

— Однако от тех, кто забрал юного тираннозавра, — пахло, можно сказать — воняло.

Некромант развел руками.

— Это так. Как я уже сказал, запах — враг, победа над которым стоит, некоторых усилий.

— Я уяснил, — сообщил крысиный король.

— В таком случае я хотел бы продолжить свои объяснения.

— Но прежде я хотел бы задать один вопрос.

— Валяй.

Улыбнувшись, крысиный король отхлебнул из бокала, еще раз оглядел зал и только после этого спросил: