Лисье время

– Но учтите, – стал волноваться Ястребок, – на бумагах печати, заверенные сегодняшним числом, подписанные завотделом по… неважно… начальством моим. То есть этот документ может работать против вас. Вы можете вообще и не писать, можете отказаться. Тогда на листе просто напишите – отказываюсь, дата и подпись.

– Нет-нет. Обычная процедура. Человек погиб. Я не против всё написать, это даже мне выгодно…

– Вот это не могу вам сказать: может быть и выгодно, а может и потопить вас…

– Что значит «потопить»? Я же не убивала.

– Вы сначала напишите, а потом продолжим допрос, то есть разговор…

– Василий Юрьевич! – Татьяна Михайловна только было взяла ручку и тут же отложила обратно на стол. – Чую я что-то, нехорошо на душе. Может, давайте по правилам. Я к вам приду, напишу, всё официально…

– Вы так и сделаете, Татьяна Михайловна. Я же с этого начал: вас вызовут. И я к вам пришёл не для того, чтобы вас потопить. Поверьте мне. Я вам добра желаю. Я не обманываю. Но объясню всё после дачи ваших показаний. Это в ваших интересах, поверьте!

– Хорошо. – И Татьяна Михайловна стала писать.

Ястребок вышел из кухни, он внимательно осмотрел всю квартиру, беспардонно сел на кровать рядом с аквариумом и стал играть с Боней и Борисом. Собаки прыгали, игриво прихватывали зубами огромные пальцы-сосиски, они были просто счастливы, повизгивали и виляли обрубками.

Спустя час, а может и все полтора, Татьяна Михайловна позвала следователя. Он взял бумагу, быстро пробежался по рукописному тексту на пяти листах.

– Старалась ничего не забыть, не пропустить…

– Вы отдаёте себе отчёт, что последней видели Вадима Витальевича в живых?

– Да? Последней? Я об этом не подумала.

– Ну а вы понимаете, что могут возникнуть серьёзные подозрения?

– Почему? – недоумённо пожала плечами Татьяна Михайловна и потуже закуталась в плед – от вентилятора сильно дуло. – Я всегда приходила проведать лис, ежедневно. Знаете, задабривала Вадима. Он так изменился в последние месяцы и работал круглосуточно. Так мамы задабривают в детском саду воспитателей. Я вот воспитателей дочери не задабривала, у неё до сих пор жуткие воспоминания. А вот сторожа задабривала – он же что угодно мог с лисами делать, никакого контроля! Я это всё теми же словами написала в объяснении, или в показаниях, если вам так удобнее, и вы меня в чём-то подозреваете…

– Нет, ну что вы, просто для порядка, порядок такой. – Василий Юрьевич почти весело, но как-то напоказ игриво стал было класть бумаги в папку с надписью «Дело №», но вдруг замешкался: – Вопрос последний, самый простой: вы паспортные данные переписывали сейчас?

– Откуда переписывала?

– Ну, знаете, вот получаете на почте посылку. Надо переписать данные им на карточку, чтобы посылку получить. Вот и здесь так.

– Ну что вы! Я номер и серию паспорта наизусть помню, столько лет… Вписала данные, и всё.

– Отлично. А говорите, память стала подводить.

– Но не столько же, – улыбнулась облегчённо Татьяна Михайловна.

– Но тогда, просто для порядка… покажите мне паспорт, просто для порядка, и ничего более, сверить цифры, чтобы я сверил.

– Хорошо, – несколько удивлённо согласилась пушная фея и с готовностью пошла в комнату: – Паспорт, а по-бандитскому «ксива», у меня в сумке.

Ястребок остался ждать на кухне. Он прислушался, этот крупный человек весь превратился в большое служебно-милицейское ухо – сначала в сумке копались, потом ее, судя по звуку, стали вытряхивать, далее послышались звуки открываемых ящиков, и тоже возня, вытряхивание, затем стал слышен какой-то стук, как будто в сердцах захлопывают дверцу, те же звуки, несколько приглушённые, доносились теперь из другой комнаты, и как финал – Татьяна Михайловна объявилась растерянная и озадаченная на кухне с пустыми руками.

– Вы знаете…

– Знаю, знаю, паспорт не нашли.

– Не нашла, – развела руками Татьяна Михайловна.

– Садитесь. Не волнуйтесь, давайте ещё кофейку, вот вы уже и без пледа, и согрелись, раскраснелись даже, вот что значит физические упражнения. И ответьте, пожалуйста: когда вы последний раз видели свой паспорт?

– Не знаю. Не помню.

– Но ведь вы должны были получить расчёт.

– Не пугайте, – взмолилась пушная фея. – Несмотря ни на что, надеюсь на лучшее, обещали должность к сентябрю-октябрю.

– Хорошо. Отпускные.

– Отпускные получила. Меня же кассир знает. Расписалась в ведомости, и всё.

– То есть совсем-совсем не помните, когда видели паспорт?

– Он всегда со мной в сумке. – Татьяна Михайловна стала похожа на затравленную лису, тыкающуюся в стены клетки. – Я его ношу вместе с пропусками.

– А для прохода на звероферму разве не требуется паспорт?

– Требуется.

– Так что?

– Так для норок требуется, для норковой фермы. А в лисьей только сторожа. Забили лис. Там пусто.

– Хорошо. – Ястребок был терпелив, так терпеливы бывают ветеринары, бонитёры и психиатры. – Хорошо. На фабрику вы проходите по пропуску?

– Точно! – обрадовалась Татьяна Михайловна. – В пятницу я открывала этот карман… доставала пропуск…

– А паспорт? Был? – Следователь с надеждой смотрел на Татьяну Михайловну.