Лишь разумные свободны. Компиляция (СИ)

«Почему?» — спрашивали следователи, вопрос этот, похоже, после первого допроса набил Бойзену оскомину, он или не отвечал вовсе, или бормотал что-то вроде: «Да что вы от меня хотите? Я этого человека никогда в жизни не видел»…

Добиться чего-то определенного следствию не удалось, и Бойзен был причислен к серийным убийцам — иного заключения от полицейского расследования и ждать не приходилось.

* * *

Госпожа Браун позвонила через неделю. За это время я успел изучить если не все обстоятельства дела, то основную их часть. Ревекка Браун не говорила, казалось бы, ничего ни оригинального, ни даже сколько-нибудь заслуживавшего внимания. Но, Господи, каждое ее слово все равно звучало, будто указание Господне, переданное через самого лучшего его ангела:

— О, мэтр Рознер, я была уверена, что вам хватит недели, чтобы во всем разобраться. Вы будете готовы к процессу, я уверена в этом. Не нужно держать меня в курсе, я слежу по газетам, о деле Бойзена много пишут. Я уезжаю из Финикса по делам общества, не ищите меня, я буду связываться с вами сама. Сегодня я прочитала, что вы — безумец и рискуете своей карьерой, защищая Бойзена. Неужели это так? Я надеюсь, что ваша карьера не пострадает, ведь вы выиграете процесс!

— Вы полагаете, что процесс можно выиграть? — вставил я со всем возможным сарказмом.

— Конечно! Добиться для Бойзена пожизненного заключения — значит выиграть процесс.

— Ну, если вы так это понимаете…

— Только так! — твердо сказала госпожа Браун и положила трубку.

Я посмотрел на определитель — номер ее телефона был блокирован.

* * *

Когда на очередной нашей встрече Бойзен демонстративно повернулся ко мне спиной и принялся вслух считать голубей, усевшихся на карнизе узкого окна, я решил было отказаться от защиты, уплатить «паломникам» неустойку и забыть о своей профессиональной неудаче. Конечно, я этого не сделал — выйдя из тюрьмы, позвонил Рику и поинтересовался, как идет расследование. После нашего ужина миновало десять дней — должны были быть хоть какие-то результаты, обычно Бертон работал более оперативно.

— Я не беспокоил тебя, Дин, — сказал Ричард, — потому что хотел кое-что перепроверить. Очень уж это…

— Что? — нетерпеливо переспросил я, потому что Бертон запнулся на полуслове.

— Скажи, — произнес Рик после небольшой паузы, — насколько я знаю, ты человек нерелигиозный?

— Абсолютно, — сказал я. — И если ты имеешь в виду тот факт, что моим клиентом является религиозная организация…

— Это как раз неважно, — со странным смущением в голосе сказал Рик. — Тут другое…

— Послушай, — рассердился я, — если у тебя есть информация, предоставь ее мне, и я уж сам как-нибудь разберусь, что с ней делать. Потом будешь перепроверять, если ты не уверен в точности полученных сведений, но то, что ты собрал, я хотел бы иметь сегодня.

— Хорошо, — сказал Бертон. — Буду у тебя через полчаса.

— Я в дороге, — сообщил я. — Давай через час.

— Идет, — согласился Рик.

* * *

— «Христианские паломники» — секта вполне респектабельная, — начал Бертон, когда мы поговорили о погоде и дождались, пока Джемма, приготовив нам сэндвичи и кофе, вышла из кабинета. — Зарегистрирована в 1939 году, основателем организации был некий Перл Ревиво, еврей, принявший католичество после того, как в его родной Германии начались погромы. Поступок довольно странный, Ревиво жил в то время уже в Нью-Йорке, из Берлина он сбежал сразу после Хрустальной ночи, бояться было уже некого, но однажды он объявил, что Господь явил ему свой лик и начертал огненные знаки… В общем, посоветовал ему, во-первых, стать христианином, во-вторых, убедить других евреев также перейти в христианскую веру, причем именно в католичество, и в-третьих, собрать новообращенных и пойти с ними в Иерусалим, чтобы вернуть евреям страну, которой они лишились две тысячи лет назад. Имей в виду — это было лет за десять до провозглашения государства Израиль.

— Если Ревиво был скрытым сионистом, то он избрал довольно странный метод для своей пропаганды, — заметил я.

— О сионизме он не слышал, поскольку был человеком, вообще говоря, довольно ограниченным. И большим путаником, должен тебе сказать. Если ты на досуге прочитаешь написанную им книгу…

— Досуг у меня появится после процесса, — сказал я. — Достаточно того, что ты с этим опусом ознакомился…

— За кого ты меня принимаешь? Чтение религиозных книг не входит в наш с тобой договор. Важно то, что «Христианские паломники» никогда не нарушали федеральных законов. Есть среди них евреи, перешедшие в католичество, как сам Ревиво, но таких мало, человек двадцать за все годы.

— А всего паломников сколько? — поинтересовался я.

— Тысяч пять-пять с половиной. В основном, люди среднего возраста и достатка. Я разговаривал с Норманом Грантом, это профессор в университете, он изучает христианские секты и утверждает, что таких, как «паломники», у нас в Штатах пруд пруди — секты рождаются и исчезают, как только умирает или отходит от деятельности основатель.

— Так Ревиво жив?