Лишь тот…

— Если во всём этом виноваты отшельники, и они пытаются взять главенство над городом, то они придут как спасители… — торговец поднял взгляд на собравшихся и произнес: — А придут они как захватчики.

— Что ты задумал?

— Мы войдем в город, соберём всех оставшихся и выберем нового правителя города. Будут новые местные торговцы и новая знать. Мы будем руководить и примем церковь как часть нашего города, — ответил Сармат.

— А если они нас всех перебьют? — спросил один из торговцев.

— Мы попросим помощи у церкви. Если они пойдет против нее, то обрекут себя на войну.

— План хорош как ни крути. И отшельников отвадить, и место хорошее выбить, — хмыкнул мужчина в рубахе. — Мы все знаем, что знать тут была разная. И с побережья, и с западных предгорий, и с пустыни. Не вижу ничего сложного, чтобы выбрать нового главу города, но… Вы не забыли, что там черная язва?

— Церковники с ней справляются, но риск всё равно есть, — кивнул Сармат. — И именно по этому я вас и собрал. Нужно сделать выбор и решиться войти в город… Выбор надо сделать каждому.

Повисла очередная пауза, которую прервал голос торговца.

— Я свой выбор сделал.

Глава 15

Руди взглянул на улицу, по которой проходили редкие прохожие, и остановил свой взгляд на телеге, на которой были загружены фрукты.

— Садись, — раздался голос Снека рядом. — В ногах правды нет.

Воришка оглянулся и уселся рядом, на небольшую скамью возле харчевни, которая так и не открылась. Хозяин этой эпидемии не пережил.

— Зачем ты притащил меня именно сюда? — спросил Руди, усевшись поудобнее.

— Посмотри внимательно на этих людей, — кивнул в сторону прохожих клирик. — Что ты видишь?

Руди остановил взгляд на женщину с корзиной. Затем перевел на мужчину с телегой, на которой он вёз дрова, но в итоге остановился на мальчишке лет семи.

Все прохожие имели последствия эпидемии. У кого-то были замотаны руки, кто-то прятал лицо под масками. Встречались и наряды, полностью скрывающие тело.

— Людей, — ответил Руди.

— А если бы мы тут не появились, то их бы не было, — кивнул Снек. — Посмотри туда.

Воришка повернул голову и обнаружил двоих девушек, на лицах и руках которых не было следов черных язв.

— Что ты видишь?

Руди заметил улыбки на лицах девушек, задумчиво хмыкнул и ответил:

— Счастливых людей. Зачем ты спрашиваешь?

— Я искренне верю, что наш отгул в Альме — это проведение Единого. Я искрене верю, что ваша пьянка, и мой поход тоже Его рук дело. И я всей душой понимаю, что мы тут оказались не случайно, — Снек достал из складок мантии четки и принялся перебирать бусы. — Мы смогли помочь этим людям. Смогли уберечь их от смерти и сохранить город. Да, я понимаю, что торговцы, вошедшие в город, возможно, имеют свои помыслы, далекие от заповедей Единого, но город жив. И жив он в том числе благодаря нам.

Руди взглянул на свои руки в перчатках, молодой послушник задумчиво пошевелил пальцами и стянул их. Под ними оказалась сухая безжизненная кожа с синими ногтями.

— Это плата, — кивнул Снек. — Я долго думал, почему ты не умер и как вообще продолжаешь существовать, но сейчас уверен точно. Все дело в твоём даре силы жизни. Отдавая его для излечения людей, твое тело начинает умирать.

— Сейчас уже лучше, — кивнул Руди. — Вчера по локоть было… И болело сильно.

— Жалеешь?

Воришка поднял взгляд на девушек, слегка улыбнулся и покачал головой.

— Нет, оно того стоило и… Как-то по-другому теперь на все смотришь, — произнёс воришка.

Он надел перчатки, и взглянув на четки в руках клирика, произнёс:

— Возможно, это было испытанием. Тем, про которые талдычат церковники, когда ничего не могут сделать.

— Рад, что ты на это так смотришь, — улыбнулся Снек. — Иногда я думаю, что Единый присматривает за нами. Если бы не наша выходка, нас бы не отправили на границу с ковеном. Мы бы не встретили Ари и тебя. Тогда бы мы толком не смогли помочь людям в этом городе.

— Слушай, а Картар ведь не принадлежит королевству. Это же свободный город, так?

— Да.

— Тогда почему нас сюда отправили?

— Потому что церковь вне политики и государства, — пожал плечами клирик.

— Но ведь есть Синод, есть церковники-политики…

— Это да, но мне без разницы, какой стране принадлежат земли и люди. Они ведь не перестают быть людьми, ведь так?

— Так.

— Церковь слишком большая, чтобы у властьимущих не было соблазна использовать ее в своих целях, — пояснил наставник. — Так и у церкви слишком много власти и влияния, чтобы не использовать ее.

— Получается, церковь ничуть не лучше тех же правителей?

— Раньше я тоже так думал, — кивнул Снек. — А потом я оказался в ордене. И тут я впервые в своей жизни понял, для чего всё это.

— Распри, постоянные интриги и…

— Мы пришли с тобой в город полный черной язвы и смогли его спасти, — вздохнул клирик. — Ради того, чтобы спасти эти сотни людей… Я готов простить Синоду все его грехи.

Руди улыбнулся и поднялся с места.

— И я искренне рад, что в твоем сердце появилось что-то, помимо желания что-то украсть.

— Тоже мне, радость, — буркнул послушник.

Он оглянулся и, немного помявшись и кашлянув, произнёс: