Лишь

– Да, так и сказал: «Через десять лет мы расстанемся». А я ответил: «Ну, это еще не скоро!» На том и порешили. Его ничуть не беспокоило, что нужно увольняться с работы и выезжать из квартиры, где у него была регулируемая арендная плата[106], ему не жалко было выбрасывать кастрюли. Он просто переехал ко мне и заново построил свою жизнь. Вот так вот запросто.

– А я ничего этого не знал. Я думал, у вас, ребята, любовь до гроба.

– Если честно, я и сам так думал.

– Извини. Просто я в шоке.

– Так вот, прошло десять лет, и он сказал: «Давай съездим в Нью-Йорк». И мы поехали. О том нашем уговоре я и думать забыл. Все было так хорошо, понимаешь? Мы были очень, очень счастливы вместе. У нас был свой отель в Сохо над магазином китайских светильников. И вот в Нью-Йорке он говорит: «Давай сходим в “Арт-бар”». Ну, мы взяли такси и поехали в «Арт-бар». Сели в задней комнате, заказали выпить. И он говорит: «Ну что, Льюис, десять лет прошло».

– Так и сказал? Мол, срок годности истек?

– Это же Кларк, что с него взять. Лучше бы этикетки на продуктах читать научился. Но так все и было. Он сказал, что десять лет прошло. А я ему: «Ты серьезно? Ты что, меня бросаешь?» «Нет, – говорит. – Хочу остаться».

– Ну слава богу.

– «Еще на десять лет».

– Льюис, это просто безумие! Зачем в отношениях таймер? Это тебе не духовка. Надо было залепить ему пощечину. Или он так над тобой подтрунивал? Вы ничего случайно не приняли?

– Да нет же. Ты, наверное, просто не видел его с этой стороны. Он тот еще неряха, вечно оставляет белье на полу в ванной. Но, знаешь, у него есть и другая, очень практичная сторона. Это он установил солнечные батареи.

– Я всегда считал Кларка очень уравновешенным. А это… Это какой-то невроз.

– Думаю, он бы сказал, что поступает практично. Дальновидно. В общем, не важно. И я ему говорю: «Что ж, хорошо. Я тоже тебя люблю, давай выпьем шампанского». И выкинул все это из головы.

– А потом, еще через десять лет…

– Да, несколько месяцев назад. Мы были в Нью-Йорке, и он сказал: «Давай сходим в “Арт-бар”». Там все изменилось, как ты знаешь. Теперь это приличное заведение; то старое панно с «Тайной вечерей» убрали, и даже кокс там уже не продают. И слава богу, правда? В общем, сели мы в задней комнате. Заказали шампанского. И он говорит: «Льюис». Я знал, что будет дальше. И говорю: «Прошло десять лет». А он говорит: «И что ты думаешь?» Мы долго сидели и молча пили шампанское. И наконец я говорю: «Милый, по-моему, пора».

– Льюис. Льюис.

– А он говорит: «По-моему, тоже». И мы обнялись. На диванчике в задней комнате «Арт-бара».

– У вас что, были размолвки? Ты мне не рассказывал.

– Да нет же, все было прекрасно.

– Так почему же вы решили, что пора? Почему опустили руки?

– Помнишь, пару лет назад мне предложили работу в Техасе? В Техасе, Артур! Зато с хорошей зарплатой. И Кларк сказал: «Я вижу, для тебя это важно, и я тебя поддерживаю, давай сгоняем в Техас, я там никогда не был». И мы сели в машину и поехали в Техас. И прекрасно провели четыре дня в дороге. Чтобы не было скучно, каждый из нас придумал по правилу, которое мы оба должны были соблюдать. Я придумал, что мы должны ночевать только в мотелях с неоновой вывеской. А Кларк – что мы должны есть только блюдо дня, а если его не будет, ехать дальше. Боже, Артур, чего я только не ел! Один раз даже запеканку с крабом. И это в Техасе!

– Я помню эту историю. Я думал, поездка вам понравилась.

– Это было лучшее наше автопутешествие; мы прохохотали всю дорогу, пока разыскивали эти неоновые вывески. А когда приехали, он поцеловал меня на прощание и сел в самолет, а я остался в Техасе на четыре месяца. И я подумал: «А что, было здорово».

– Ничего не понимаю. Вам же было так хорошо вместе…

– Да. Но мне и в Техасе было хорошо. Жил себе в уютном домике, спокойно работал. Тогда-то я и подумал: «А что, было здорово. Хороший был брак».

– Но вы же расстались! Значит, что-то не задалось. Что-то пошло не так.

– Нет! Нет, Артур, совсем наоборот. Говорю тебе, это победа. Двадцать лет радости, и дружбы, и поддержки – это победа. Двадцать лет чего угодно с другим человеком – это победа. Если музыкальная группа вместе двадцать лет – это чудо. Если комедийный дуэт вместе двадцать лет – это триумф. Разве этот день плохой из-за того, что через час он закончится? Разве солнце плохое из-за того, что через миллиард лет его не станет? Конечно нет, ведь это же, мать его, солнце! То же самое и с семейной жизнью. Не в нашей природе навсегда связывать себя с одним человеком. Сиамские близнецы – это трагедия. Двадцать лет, а напоследок – веселая поездка. И я подумал: «А что, было здорово. Закончим, пока все идет хорошо».

– Льюис, так нельзя. Вы же Льюис и Кларк, мать вашу, Льюис и Кларк! И как после такого верить, что у геев могут быть долговечные отношения?

– Ох, Артур. Разве двадцать лет – это мало? Разве это не долговечные отношения? И к тому же при чем тут ты?