Лишенное формы

— Человеческая сущность присутствует, но обнаружить ее нелегко, а в прочих отношениях он воспринимается как фейри. В таком месте, как бар, должно сработать.

— Что мне делать, когда выйду из бара? — спросил Робин.

Мердок покачал головой.

— Не выйдешь. Тебе нужно привлечь его внимание, дать нам его описание и уйти в сторону. Все остальное мы сделаем сами.

— А потом? Что, если он последует за Робином? — встревожился Шай.

— Не думаю, что он за ним последует. Без гламурного камня Робин будет интересовать его не больше, чем мы с Мердоком, — ответил я. Шай недоверчиво покачал головой, но сомнения оставил при себе.

Мы вышли на улицу. Шай и Робин после долгих препирательств устроились на заднем сидении. Мы медленно объехали вокруг квартала и свернули на авеню. Машин было мало, и Мердок без проблем нашел удобное место для стоянки неподалеку от «Флиттербага».

— А теперь слушай меня, парень, — сказал он, поворачиваясь к Робину. — Я хочу слышать тебя. Не молчи, понятно? Если рядом никого нет, рассказывай, кого видишь, но не привлекай к себе внимания. Если кто-то подойдет, постарайся дать нам его описание. Если оно не соответствует описанию Шая, попытайся отделаться от него побыстрее.

— А что делать мне? — спросил Шай.

— Ничего. Останешься здесь. Будешь слушать голоса. Ты же сказал, что запомнил его голос.

На лице Шая отразился такой ужас, что мне пришлось отвернуться, пряча улыбку.

— Нет! Невозможно! Я же ваш главный свидетель!

— Если ты можешь его опознать, то и он может опознать тебя, и если увидит тебя раньше, то сразу же уйдет. Все, хватит.

Шай сложил руки на груди и с обиженным видом забился в угол.

Робин выбрался из салона и направился к бару в сопровождении Стинкворта и Танси. У входа он замедлил шаг, как будто заколебался — похоже, парень был не настолько самоуверен, как хотел казаться.

— Слышите меня? — Голос звучал немного приглушенно, но вполне разборчиво. Мердок подал короткий сигнал гудком, и Робин кивнул и вошел в бар. Тишина сменилась вдруг громкой музыкой. Только бы не остановился где-нибудь возле динамиков, подумал я. Словно в ответ на мое пожелание, музыка отступила на задний фон.

— Привет, что тут у вас?

— Я тебя знаю? — спросил кто-то, вероятно, бармен.

— Это Бем, тот еще придурок, — прокомментировал с заднего сидения Шай.

— Что будешь? Покрепче?

— Нет, налей мне родниковой воды.

— На родниковой воде не заработаешь, — резонно заметил Бем.

— Так плесни в нее водки.

— Эй, мне на выпивку фондов не выделяли, — пробормотал Мердок.

— Решим эту проблему позже, ладно? — проворчал я. Мердок иногда отвлекается по пустякам.

Некоторое время мы сидели молча, вслушиваясь в тревожную тишину, прерываемую время от времени доносящимся из бара глуховатым шумом. Каждый раз, когда Шай на заднем сидении совершал малейшее движение, бусинки у него на тунике начинали позвякивать. Машины устало кружили по авеню, словно придавленные вечерней духотой. Ночной люд, похоже, осознал наконец, что где-то рядом может орудовать маньяк, и что сегодня его день.

— Эй, красавчик, в тебе сколько? Шесть и два? Или три? — спросил вдруг Робин.

— Сколько? — прозвучал грубый голос.

— Я же сказал, шесть и два или…

— Я не то имел в виду.

— Знаю. Вы, тролли, такие нетерпеливые. Откуда у тебя этот шрам? Врезался головой в мост?

Мердок усмехнулся.

— Чертовы фейри. Слишком много о себе воображаете, — проворчал тролль и рассмеялся. — Но ты-то свое получишь, а?

Затянувшееся молчание прерывали только статические разряды.

— Узнаешь голос? — спросил я.

Сзади звякнули бусинки.

— Нет, это не он. Тот точно не был троллем.

Тролль выругался.

— Черт, от него воняло, как от куска рокфора, — прошептал Робин.

— Наверно, руки давно не мыл, — заметил я, зная, что Робин меня не слышит.

Время тянулось медленно, час за часом. Робин имел успех, а вот потенциальные клиенты оригинальностью подхода не отличались. Я уже забыл, каким томительным может быть ожидание. Единственным положительным моментом были язвительные комментарии Робина, умело отделывавшегося от нежелательных типов и успевавшего давать нам их краткие, но выразительные описания. Чаще всего к нему обращались люди, а из прочих был лишь один эльф, движимый желанием положить конец межплеменной вражде.

— Скучновато, — заметил Шай.

— Ты же вроде бы волновался по другому поводу.

— Я и сейчас волнуюсь. Просто не думал, что ожидание опасности может быть настолько утомительным.

— Я вот подумал… Может быть, ты потому так хорошо запомнил его голос, что он с тобой разговаривал.

— Нет, — ответил Шай после долгой паузы. — Я бы запомнил. Но он обращался только к Гамелину, а я просто оказался неподалеку.

Что-то в тоне его голоса заставило меня обернуться. Шай с тоской смотрел в окно.

— Я бы запомнил, — повторил он едва слышно.

— Эй, посмотри-ка сюда. — Мердок дернул меня за рукав.