Лишнее золото. За гранью джихада

Озеро, на берегу которого расположился аул, глубокое. Кто-то мне рассказывал, что метров пятьдесят, не меньше. Питается подземными источниками. Из него вытекает ручей, который уходит на восток. Вода чистая и прозрачная. Рыбки плавают. Не знаю, на рыбалку не ходил и пробовать на вкус не доводилось. Местные иногда рыбачат. Если лишняя граната окажется под рукой.

Перед рассветом мы спустимся в долину. Надо будет понаблюдать за одним домом. У меня есть должник в этих краях. Нет, деньги здесь ни при чем. Я как-то помог одному местному жителю, столкнувшись с ним в саванне. Этот тридцатилетний парень заблудился в районе Виго. Сидел на крыше заглохшего грузовика и отбивался от свиней-падальщиков. Когда я подъехал, у него оставалось десяток патронов, две гранаты и беременная жена в кабине. Чеченец по имени Руслан. С тех пор он считает меня своим «спасителем». По крайней мере – он так утверждает. Я ему не верю. Более того – я знаю, что если предложат за мою голову хорошую цену, то он убьет меня не раздумывая. Но пока что это невыгодно. Он неплохо получает от меня за небольшие услуги, оказанные в этих краях. Несколько раз укрывался в его доме – и как видите, жив и невредим.

Как он выглядит? Никак. Ни рыба ни мясо. Тощий и черноглазый. Вечно унылое лицо с впалыми щеками и жидкой бородкой. Последнее время он начинает отъедаться. Скоро появится небольшой животик. Видимо, это связано с его бизнесом. Он держит большую отару баранов. Не знаю, откуда в этом мире появились бараны, но думаю, местные постарались. Во всех возможных вариантах. Руслан продает баранину и живет очень неплохо. По местным меркам считается зажиточным человеком. Нет, не уважаемым, а зажиточным. Уважают здесь тех, кто бизнес на крови делает. Да, вы совершенно правы – это противоречит законам шариата. Как и работорговля, и стяжательство, и ремесло ростовщика. Но кого это волнует в такие лихие времена? Так что в почете те, кто проливает кровь, живет грабежами и насилием. Все остальные – это так, безмолвные статисты в киноленте нашей жизни. Они нужны для массовки.

Ночь прошла спокойно. На следующий день, уже в сумерках, мы пробрались к дому Руслана. Его жилище стоит на окраине. Удобно, если любишь ходить в гости, не привлекая внимания. После короткого разговора нас провели в комнату для гостей.

Это небольшая комната на втором этаже. Знаю, что здесь есть запасной выход. Вот тут, за ковром, висящим на стене. Если его отбросить в сторону, то увидите низкую деревянную дверь. За ней лестница, по которой можно спуститься на первый этаж и выйти на задний двор. Мало ли что… Случаи – они разными бывают. Конечно, в серьезной переделке это не поможет, но если вести себя тихо и мирно – почему бы и нет?

Жена накрыла для нас стол и тихо ушла на женскую половину. Послышался детский плач. Детей у Руслана двое. Мальчик и девочка. Судя по его жене – скоро будет третий. После того как мы немного перекусили, можно было поговорить о делах, озвучить причины визита и поторговаться о ценах. Опустив подробности, я рассказал Руслану о деле, которое привело нас. Он слушал молча, не перебивая. Закончу – спросит. Если вопросы возникнут.

– Карим, я постараюсь сделать все, что в моих силах, – начинает он и замолкает.

– Все делать не надо. – Я покачал головой. – Надо узнать, кто участвовал в налете и где их можно найти. Если тебе сильно повезет, то узнай, где сейчас пленники, захваченные во время столкновения. Больше от тебя ничего не жду и не прошу.

– Это будет трудно.

Я не отвечаю. Знаю, к чему он клонит, и потому молчу.

– Это будет трудно, – опять повторяет Руслан и осторожно добавляет: – Очень трудно.

– Знаешь, я начинаю жалеть. Жалеть, что два года назад помог одному бедолаге, застрявшему неподалеку от Виго.

– Карим!

– Что – Карим? Я у тебя что, милостыню пришел просить? Денег в долг? Может, я прошу тебя взять автомат и идти со мной воевать против твоих единоверцев? Я прошу только информацию. Руслан, вижу, ты совсем обленился! Расслабился и разжирел.

– Зачем ты так?

– Радуйся, что так, а не иначе. Другой бы уже в лицо получил. Слегка. От единоверца, – с ехидной улыбкой подчеркнул я.

После этого он быстро умолкает. Как ни крути, но есть разница: отказать в помощи кафиру и отказать мусульманину, которому ты обязан жизнью.

Руслан плакал, как маленький ребенок. Жаловался на жизнь, на бизнес, на то, что скоро зарядят дожди, дороги превратятся в кашу, и он обязательно застрянет где-нибудь на дороге, с кучей проблем и почти без патронов. В этих местах, видимо, традиция такая. Дабы отвести подозрения, что ты слишком хорошо живешь. Слушать эти причитания не обязательно. Достаточно молча кивать головой. Когда мне надоело, я поднимаю ладонь и останавливаю этот бред.

– Я устал слушать, Руслан, поэтому буду краток.

– Карим, я весь внимание. Но ты же понимаешь, что сейчас это так трудно…