Лишняя женщина

Засуетился, пропуская нас в дом. Дверные проемы были слишком низкие для высокого Марата и он был вынужден пригибаться. Внутри дома немного темно – окна узкие, но сразу же загорается электрический свет, у Якупа стоит дизельный генератор. Дизель ему тоже привозили с комбината, большей частью, бесплатно. Пахнет горькими травами, немного пылью и одуряюще – едой.

– Я знал, что-то кто-то приедет сегодня, – объяснил Якуп. – После семидесяти предчувствие гостей обостряется и ни разу не подводило. Поставил готовить, раза три выходил на дорогу смотреть…

Он говорил и накрывал на стол. Я вызвалась помогать, но больше мешала. Марата усадили за стол, и в маленькой кухне он выглядел гигантом. Гулливером в стране лилипутов. Зато сам стол у Якупа был большим, он любил принимать гостей. Вскоре он уже ломился от тарелок и мисок – мясо во всех видах. Большие куски на кости, сваренные целиком и исходящие паром, вяленое мясо, колбасы, колбасы, которые следовало отваривать и пахли они так, что ум отъешь. Сразу вспомнилось детство, как дед привозил меня сюда, и тут я махом забывала о том, что малоежка, и вообще мясо не ем – тут я наедалась им от пуза. Мясное изобилие разбавлял отварной рассыпчатый картофель, пиалы с крепким горячим бульоном, обильно сдобренным свежемолотым перцем.

– Надеюсь, ты голоден, – усмехнулась я, посмотрев на Марата. – Есть придётся много.

И потянулась за куском мяса. Сначала все просто ели, на разговоры не было времени. Якуп заговорил первым.

– Значит, комбинат наш купить хочешь?

– И до этих краев уже слухи дошли?

– А как же…просторы здесь необъятные, да все одно мир тесен. Я зачем тебе?

– Поговорить. Узнать. Кто лучше старожилов может знать тонкости?

Якуп неторопливо вытер руки о полотенце. Я немного напряглась и отвела взгляд.

– Так Аня. Она же у нас сын полка. Дед ее тридцать лет комбинатом руководил, а работал там и того больше. Сызмальства она у нас по цехам бегала, удержу нет. В семь лет в машине спряталась и в карьер спустилась втихаря, вот Михайла, дед ее покойный, орал на нас…Время другое было, – подытожил Якуп.

Язгулов посмотрел на меня с удивлением – о том, что я буквально росла на комбинате он знать не мог. Да и зачем ему это знать? На плите засвистел чайник. Я поднялась. Холодильник и раковина в маленькую кухню не влезли и стояли в коридоре. Подхватив тарелки я вышла. Якуп понял меня и пошел следом за мной.

– В одну миску все сложи, чего место занимать…хороший мужик?

– Мне откуда знать, – пожала плечами я. – Мне без разницы.

– Аня, – вздохнул Якуп горько.

Затем совсем по-старчески махнул рукой – дескать ваше дело, молодое, куда мне старику лезть.

– Не говори ему, – попросила я. – О том, что было. Незачем ему знать.

Якуп кивнул. Я вернулась на кухню, торопливо убрала со стола.

– Вы поговорите, – решила я. – Потом чай пить и домой поедем, время уже. Я на улицу выйду, не буду мешать.

В сенях из короба вытащила побольше морковки, уже немного грустной к весне, набила ею карманы. Обошла дом, подошла вплотную к забору и свистнула. Основные табуны паслись привольно и неограниченно, их было не дозваться, они ушли в степь. Но стояла весна, кобылы с жеребятами были в загоне, здесь же те, что только на подходе – жеребые. Я достала первую морковку и разломила пополам, чтобы угощения хватило всем, и рассмеялась, когда первая кобыла ткнулась носом в мои ладони. Жеребята еще боялись, держались поодаль, но сладкий запах манил, они подходили все ближе.

– Мы что, ели коней? – поражённо спросил Марат подходя со спины.

– Да, – согласилась я.

– Отвратительно. Ужасно,– скривился Марат. – Ужасно вкусно.

Забрал у меня одну морковку и протянул пегому тонконогому жеребёнку. Тот недоверчиво косился круглыми глазами но медленно делал шаг за шагом навстречу лакомству.

– Ужасно, – согласилась я. – Но здесь, в степи, это становится нормой.

– Если бы я знал, я бы не смог поесть.

– Но ты не знал и поел, – подвела итоги я. – Грустно, но вкусно. Наговорились? Давайте чай пить и ехать, Андрей ожил, наверное.

Я отдала круглобокой лошадке последнюю морковку, отряхнула руки и отправилась обратно в дом.

Глава 8. Марат

На обратном пути, как Анна и прогнозировала, мы завязли, несмотря на мощность нового автомобиля. Пару часов шёл дождь, топил снег, колею развезло, а усугубило все то, что пока нас не было, здесь проехал кто-то на гусеничной технике, превращая просто грязную весеннюю дорогу в кашу.

– Накаркала, – беззлобно сказал я.

Дождь моросит, во все стороны степь покрытая осевшим и размякшим весенним снегом, и машина в грязи по самые уши.

– Толкайте, – фыркнула Анна.

– И буду, – согласился я.

А что еще делать? Здесь помощи днями ждать можно. Снял пальто, бросил его на заднее сиденье, вышел ногами прямо в ледяную густую грязь.

– Нет, вы что, в самом деле будете толкать?

– Да. А что не так? Я толкаю, вы газуете. Думаю, как выросшая в этих просторах, как именно вытаскивать машину из грязи вы знаете.

– Знаю. Просто…вы миллионер. Не с руки, как-то, несолидно.