Лишние дети

— Иди поспи часок, милая, — сказала она, покачивая на руках младенца. — Я присмотрю за малышом, а потом разбужу тебя.

Два раза повторять не пришлось. Мэвис свалилась в неубранную постель и тут же заснула. Пока она спала, Лили успела прибраться в кухне, приготовить еду из всего, что нашла в кладовке, накормить и выкупать Ричарда.

— Мам, ты просто чудо! — пробормотала Мэвис, удивленно оглядываясь.

— Спасибо, — улыбнулась Лили. — А ты прими ванну и вымой голову. Тебе станет намного лучше. Давай. — Помолчав, она добавила: — Мне надо с тобой кое-что обсудить.

Полчаса спустя они ели на кухне суп и бутерброды, которые приготовила Лили, а Ричард мирно спал в коляске.

— Ну, — начала Мэвис, — о чем ты пришла поговорить? Вряд ли ты навестила меня для того, чтобы прибраться.

— Я пришла повидаться с тобой и с Рики, — возразила Лили. — Но мне действительно нужно с тобой поговорить.

Возникла неловкая пауза. Лили не знала, с чего начать. Она много раз репетировала дома, как расскажет обо всем Мэвис, но теперь растерялась.

— Ну, — настаивала Мэвис, — в чем дело-то?

— Я получила письмо, — начала Лили, — письмо от Риты.

— От Риты? — удивилась Мэвис. — Зачем она тебе написала?

— Мэвис, — перебила ее Лили, — ты знаешь, где сейчас девочки?

— Как это где они? — возмутилась Мэвис. — Конечно знаю.

— Где они живут?

— Как где? В приюте «Нежная забота», на улице Расселл-Грин.

— Нет. Там они больше не живут.

— Что? Куда же они делись? — Мэвис засунула в рот остатки бутерброда.

— Непохоже, что тебе очень интересно, — заметила Лили.

— Конечно мне интересно, — возмутилась Мэвис. — Это же мои дочери.

В другой раз, возможно, Лили бы поинтересовалась у Мэвис, всегда ли она об этом помнила, но теперь просто смякала:

— Ладно, тогда я расскажу тебе, где они. В Австралии.

— В Австралии? — повторила Мэвис. — Как это в Австралии? Не может быть! Мы же отдали их в «Нежную заботу».

— А «Нежная забота» отправила их в Австралию.

— Не могли они этого сделать. — Мэвис все никак не могла поверить в то, что говорила ей мать.

— Могли и сделали! — огрызнулась Лили. Она потянулась к сумке и вынула из нее письмо. — Вот, почитай сама.

Мэвис вытащила письмо из конверта и начала читать. Она водила пальцем по строчкам, словно пыталась соскрести чернила и прочесть зачернутые слова, потом недоуменно уставилась на мать.

— Здесь не говорится, что они в Австралии. Как тебе это вообще в голову пришло?

— Рита пишет, что они плыли на корабле шесть недель.

— Это не значит, что они в Австралии, — упрямилась Мэвис. — Рита, наверное, пошутила. Посмотри, сколько она наделала ошибок, пришлось все вычеркнуть.

— Мэвис, посмотри на конверт. — Лили ткнула в конверт указательным пальцем. — Видишь эти марки, они австралийские, не английские!

— Не может быть, — прошептала Мэвис. — Они в «Нежной заботе».

— Нет, — терпеливо повторила Лили. — Я ходила в «Нежную заботу», их там нет..

— Но это не значит, что они в Австралии! — закричала Mэвис. — Не может быть. Как же они вернутся домой?

— Мэвис, они никогда не вернутся, — ответила Лили.

— Да что ты такое говоришь! — воскликнула Мэвис. — Конечно они вернутся. Они приедут домой, когда Ричард немного подрастет.

Лили недоверчиво взглянула на дочь. Неужели она верит в то, что говорит? Ведь сама же подписала бумаги, когда отдала девочек в приют.

— Мэвис, ты же отказалась от них, подписала отказ.

— Не навсегда, ненадолго…

— Мэвис! — в отчаянии воскликнула Лили. — Ты что, не понимала, что подписываешь?!

— Я не справилась бы сразу с тремя детьми! — взорвалась Мэвис. — Я отослала их только на время.

— Они ведь возвращались домой, помнишь? Они убежали из «Нежной заботы», но ты отправила их обратно.

— Не я, Джимми… — пробормотала Мэвис.

— Но ты позволила ему.

— Я не могла. Ричард тогда только родился, я бы не справилась.

— Мэвис, — ледяным голосом произнесла Лили, — ты ведь знаешь, что отправила их в приют навсегда. Ты выбрала Джимми, а не своих детей.

— Неправда! — взвизгнула Мэвис.

— Но ты подписала бумаги, что передаешь опеку над своими детьми приюту «Нежная забота».

— Я не читала внимательно, — протестовала Мэвис.

— Зачем же ты тогда подписала их?

— Не знаю! Джимми сказал мне подписать.

— Ну, Джимми-то прекрасно понимал, что в них написано, — вздохнула Лили. — Посмотри правде в глаза, Мэвис. Он не хотел, чтобы девочки вернулись домой… так же как и ты.

Мэвис вдруг будто бы поняла, что наделала. Она в ужасе смотрела на Лили, слезы катились по ее щекам.

— Что теперь делать, мам? — прошептала она. — Как мне вернуть их?

Увидев отчаяние дочери, Лили смягчилась. Какой смысл теперь ругаться и ссориться.

— Не знаю, милая, — сказала она. — Я была и в приюте, и у этой Ванстоун, но они отказываются помочь. Мы даже не знаем точного адреса того приюта в Австралии.

— Но ведь Рита написала письмо! — воскликнула Мэвис. — Там должен быть адрес.

— Если она и написала в письме адрес, то его вычеркнули.

— Как это вычеркнули?

— Ты же видела, письмо прошло цензуру. Так делали во время войны, чтобы немцы не знали, где стоят наши войска.

— Зачем же Рита написала?