Лишние дети

Она знала, что мисс Ванстоун строго следит за тем, чтобы адрес фермы не разглашался. Когда ребенок попадал в «Нежную заботу», будь то ферма или дом в Англии, все контакты с его родственниками обрывались, никто не имел право ни навещать, ни писать ему. Такое правило очень раздражало Дэлию Уотсон, оно казалось бесчеловечным. Она считала, что многим детям лучше в их приюте, чем в родной семье, но все равно было слишком жестоко лишать их всякой связи с прошлым, со своими корнями. А теперь вдруг это письмо для Риты.

«Адрес написан правильно, — думала она, — значит, мисс Ванстоун позволила отправить письмо».

Миссис Уотсон снова достала письмо из сумки и внимательно осмотрела его. Имена «Рите и Рози Стивенс» выведены очень аккуратно, а адрес внизу явно написан кем-то другим, криво и неряшливо. По почтовому штемпелю на конверте можно было понять, что письмо отправлено из Лондона шесть недель назад.

Миссис Уотсон давно наблюдала за Ритой и уже довольно хорошо ее знала. Она восхитилась этой маленькой мужественной девочкой, на долю которой выпало столько горя Рита рассказала ей о своей семье, о маме, новом мамином муже и маленьком братике. Она что-то говорила и о бабушке. Так кто же написал ей? Может быть, мать решила подать о себе весточку. Как же скрыть такое от девочки?

«Что мне делать?» — размышляла воспитательница, но в глубине души уже знала, как поступить.

— Адрес правильный, — произнесла она вслух, словно пыталась уговорить саму себя, — кто еще, кроме Эмили Ванстоун, мог знать этот адрес? Значит, она позволила написать письмо. И поэтому я могу отдать его Рите.

Миссис Уотсон не сомневалась, что, если она покажет письмо заведующей, та обязательно его вскроет и прочтет, но так и не передаст девочке. Значит, Рита даже не узнает, что из Англии для нее приходило письмо.

«Но если я отдам письмо Рите, — подумала воспитательница, — и никому не скажу об этом, миссис Мэнтон так ничего и не узнает».

Так она и поступит! Дэлия Уотсон положила письмо в сумочку, но в другое отделение, не в то, где лежали письма к миссис Мэнтон.

В тот же вечер она решила передать Рите письмо наедине. Девочка смотрела на нее и ждала, и Дэлия вдруг засомневалась. Что, если она совершает ошибку? Но, заметив волнение в глазах Риты, решила не отступать, вынула письмо из сумки и отдала его девочке.

Рита удивленно глядела на конверт.

— От кого это? — спросила она.

— Я не знаю, — ответила миссис Уотсон. — Я не открывала письмо. Только ты можешь его прочесть, оно же адресовано тебе.

Рита разорвала конверт и вынула листок. Взглянув на подпись, она вскрикнула.

— Что? — с любопытством спросила миссис Уотсон.

— Это от бабули, — прошептала Рита, показывая письмо.

Дэлия увидела, что послание написано тем же почерком, что и имена на конверте.

— Ну так читай. — Воспитательница отвернулась и отошла в сторону, чтобы не мешать девочке.

— Она думает, что нас с Рози удочерили, — тихо сказала Рита, прочитав письмо. — Она даже не знает, что мы уехали из Англии. — Девочка протянула письмо воспитательнице. — Прочтите сами, — сказала она.

Миссис Уотсон пробежалась глазами по короткому тексту.

«Рита права, — подумала она, — бабушка и не догадывается, что ее внучек отправили в Австралию».

Она неожиданно почувствовала огромное облегчение. По крайней мере, теперь можно не сомневаться, что мисс Ванстоун разрешила отправить это письмо. Дэлия вернула его Рите и спросила:

— А ты знала, что твоя бабушка в больнице?

— Да, — ответила девочка. — Она попала под машину. Мы жили у нее, а когда ее увезли на скорой, тетя Кэрри, наша соседка, взяла нас к себе. Мама была тогда в свадебном путешествии.

— Понятно, — тихо ответила миссис Уотсон, ожидая, не скажет ли Рита чего-нибудь еще.

— Когда мама вернулась, ее отвезли в больницу, чтобы достать малыша. А мы оказались в приюте.

— Твоей бабушке, видимо, не сказали, что вы здесь, — осторожно заметила миссис Уотсон.

— Нет, — отрезала Рита, — ей соврали. Ей сказали, что меня и Рози удочерили. Она думает, что мы вместе. Девочка готова была разрыдаться. — Бабуля велела мне присматривать за Рози, но ее увезли от меня!

На лице девочки отразилось такое неподдельное страдание, что миссис Уотсон была потрясена. В первый раз, после того как она похоронила сына, она решилась обнять ребенка. Она обхватила Риту за плечи и прижала к себе. Девочка сначала противилась, будто ей хотелось оттолкнуть воспитательницу, но потом перестала, сдалась.

Миссис Уотсон отпустила девочку и, усадив ее на стул, села рядом.

— Давай подумаем, что делать дальше.

Рита села, сжимая в руке бабушкино письмо, и с тоской взглянула на Дэлию.

— Она даже не знает, где мы.

— Ты можешь написать ей и все рассказать, — предложила миссис Уотсон. — Напишешь, Рит?

Луч надежды скользнул по детскому личику.

— Но у меня нет ни марок, ни бумаги, — вспомнила девочка.

— Я все тебе дам, но мне придется прочитать твое письмо, прежде чем отправить его. Таковы правила. Хорошо?