Читаем Лишний полностью

Возле места для курения толпились люди, один из них посмотрел в мою сторону, а потом отвернулся. Под горящим фонарем стоял охранник и что-то говорил в рацию. Огни пятиэтажного здания светились нежно-желтым светом, и к моей тревоге начали примешиваться грусть и страх. Я курил, смотрел на людей, которые заходят в гостиницу, и не знал, что делать дальше. Когда сигарета истлела, я набрал Алекса и попросил, чтобы он подъехал ко мне в любом состоянии и прихватил чего-нибудь.

Через полчаса я его увидел. Руки он держал в переднем кармане худи.

— Ты что здесь делаешь? — спросил он, садясь в машину.

Я посмотрел на него и сделал потише музыку.

— Ответь мне, что, блядь, мы тут делаем?

— Я не знаю, как мне поступить, Алекс, — ответил я.

Алекс почесал нос, посмотрел на фасад отеля, на меня, а потом уставился в потолок машины:

— Старик, мы что здесь вообще забыли?

Я почесал веко, сделал глоток воды и сказал:

— Там мой отец.

— В гостишке этой?

— Да.

Алекс посмотрел на меня удивленно и произнес:

— Ну и?..

— Он не один.

— У него встреча какая-то?

— Да.

— А мы-то чего здесь делаем? Бля, почему ты дернул меня сюда, да еще и с… — Алекс показал на карман на худи.

— Мой отец там с какой-то женщиной, старик! — ответил я и сделал снова большой глоток воды.

Алекс посмотрел в сторону гостиницы, а потом мы сидели молча, пока он не достал маленький пакетик.

— Держи.

Мы убили по несколько дорог, а потом поболтали о том парне на вечеринке у Светы, который, как говорит Алекс, еще лежал на диване с отсутствующим взглядом. Потом Алекс с кем-то поговорил по телефону, а я озвучил, что было в голове:

— Я хочу зайти туда!

Алекс посмотрел на меня и спросил:

— Зачем?

— Я не знаю, но нафиг мы тогда тут торчим?

— Послушай, дело твое, но подумай. Ты же не знаешь, куда это тебя приведет. С тобой пойти?

— Нет.

— Хочешь, я посижу здесь, подожду?

Я с благодарностью посмотрел на Алекса:

— Спасибо! Давай встретимся завтра?

— Давай, — ответил он, вышел из машины и пропал за шлагбаумом.

На ресепшене, где пахло приятным диффузором, мне улыбалась молодая девушка с бейджем, на котором было написано «Аня», а я глазами обшаривал столики и не видел знакомых лиц.

— Добрый вечер, чем помочь? — спросила Аня.

Я смотрел на нее и не знал, может ли она мне вообще как-то помочь.

— Молодой человек, чем вам помочь? — повторила она.

— Мой начальник забыл в офисе кошелек, ему надо передать. — Я достал из кармана свой и показал. — Его машина вон, — ткнул в окно в сторону отцовского «ягуара». — Евстигнеев Виктор Николаевич.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уроки счастья
Уроки счастья

В тридцать семь от жизни не ждешь никаких сюрпризов, привыкаешь относиться ко всему с долей здорового цинизма и обзаводишься кучей холостяцких привычек. Работа в школе не предполагает широкого круга знакомств, а подружки все давно вышли замуж, и на первом месте у них муж и дети. Вот и я уже смирилась с тем, что на личной жизни можно поставить крест, ведь мужчинам интереснее молодые и стройные, а не умные и осторожные женщины. Но его величество случай плевать хотел на мои убеждения и все повернул по-своему, и внезапно в моей размеренной и устоявшейся жизни появились два программиста, имеющие свои взгляды на то, как надо ухаживать за женщиной. И что на первом месте у них будет совсем не работа и собственный эгоизм.

Кира Стрельникова , Некто Лукас

Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Проза