Лишний близнец

— А у вас нет истории болезни Клавдии Стадницкой? — спросил я.

Не оборачиваясь, та женщина помахала тетрадкой, которую держала в руке, и сказала:

— Получите в регистратуре.

Я все-таки заглянул в кабинет. В кабинете было пусто.

Конечно, та женщина не была Диной Иосифовной, но, с другой стороны, она уже не первый раз претендовала на место Дины Иосифовны. И конечно, она была связана с тайной близнецов.

Размышляя, я спустился на первый этаж. Коля все еще сидел на стуле у гардероба.

— Ты никого не видел? — спросил я.

— А кого я должен был видеть? — спросил Коля. Я не успел ответить, как меня окликнула Дарья:

— Сеня! Дина Иосифовна вернула мне Клавкину историю болезни. Она тебе нужна?

Дарья протянула мне в окошко историю болезни.

Мы с Колей отошли к окну.

Я перелистал страницы — оказывается, Клава переболела свинкой, у нее была грыжа и некоторые неприятности с менструальным циклом, — но я не стал задерживаться на мелких деталях — я листал и листал, пока не дошел до последней записи: «25 апреля 1988 года родила двух близнецов мужского пола, вес идентичен — четыре кило двенадцать граммов, длина тела…

— Ну вот, — сказал Коля, который читал через мое плечо. — Я же говорил, что она родила их вместе.

Он вытер со лба выступивший пот.

— Спасен, — пробормотал он.

— Да, ты спасен, — сказал я без убеждения. Ведь я-то был уверен в том, что еще позавчера у нас был лишь один близнец. А второй появился с опозданием.

Я сел на стул и перелистал все данные о близнецах. При том я внимательно посмотрел, не был ли вырван лист и заменен другим. Но следов подмены я не обнаружил. Да и не ждал особенно. Ведь если они самого младенца смогли нам подкинуть — неужели они страницу не смогут сделать чисто, как шпионский паспорт.

Я вернул историю болезни Даше, и она по моей просьбе выписала нам справку для ЗАГСа. Ведь нам надо получить на детей метрики.

Как мы вышли на улицу, Коля сразу отобрал у меня справки на близнецов. Он на глазах распухал от гордости.

Смешная вещь — судьба. Она на моих глазах играла человеком.

Навстречу нам шли два мужика, в подпитии, они видно работали или учились вместе с Колей. Один из них сказал:

— Говорят, ты богатыря родил?

— Не богатыря, — ответил Коля искренне, — а двух богатырей.

— Неужели близнецы? — спросил приятель. Коля вытащил из бумажника справку, и они втроем начали ее читать.

— Это надо обмыть, — сказал другой приятель.

— Давай справку назад, — сказал Коля и неуверенно поглядел на меня.

— В свете обстоятельств я бы вернулся домой. Порадовал бы Клаву.

— А чего Клавку радовать? Она уж свое отрадовалась, — сказал приятель.

— Мы тебе, дядя Семен, парня не отдадим.

— Тогда отдай справку.

— А что же мы тогда обмывать будем? — удивился второй приятель.

— Коля! — сказал я строгим голосом. Коля раздумывал. Потом протянул мне справку и сказал:

— Дядя Семен, вы справку домой отнесите, а мы с ребятами пойдем по пиву шарахнем.

— По пиву шарахнем, — поддержали его друзья. — Бочковое привезли, «Бавария», рязанского розлива, не то что наша бурда.

Только мы Колю и видели.

А я принес справку и положил ее перед Клавой.

Конечно, ее беспокоило исчезновение Коли в такой день, но справка ее утешила.

Она стала допрашивать меня, как удалось ее добыть? Кого я подкупил?

— Никого я не подкупал и никого не обманывал, — ответил я. — В твоей истории болезни и в самом деле написано, что ты родила близнецов.

— Но ведь я второго не рожала, — сказала Клава, правда, не очень уверенно.

Вот так на глазах и создаются легенды.

— А в справке написано, что рожала, — сказал я.

— Может, во сне? — спросила Клава. — Может, был наркоз?

— Значит, одного ты родила без наркоза, — съязвила моя жена, — а второго через несколько минут под наркозом. Может, ты его и зачинала под наркозом?

— Нет, что вы, Нианила Федоровна! — покраснела Клава.

Клава всегда хранила верность Коле, впрочем, на ее верность никто и не посягал.

Малыши лежали в кроватке, они казались здоровыми мальчиками, крупными, розовыми, нормальными детьми.

— Но один из них ненормальный, — сказал я Нианиле Федоровне, когда мы остались одни и пили чай.

— И должно же быть этому объяснение, — сказала Нианила. — Скорее всего мистическое.

В этом и заключалось наше противоречие. Я оставался на точке зрения, что все события в природе имеют объективное и научное объяснение. Однако Нианила как более эмоциональная натура допускала существование в природе мистических сил и даже колдовства. И если я, идя по улице VI Съезда Комсомола, видел приклеенное к столбу объявление о том, что в Веревкине начинаются выступления Члена международной Академии черной и белой магии, излечивающей заговорами и взглядом от онкологических и гинекологических заболеваний, а также наводящей и снимающей порчу, всемирно почитаемой Марьяны Форсаж, я лишь скептически улыбался, а моя жена, хотя на сеансы не ходила, задумчиво замечала:

— Что-то в этом должно быть. Дыма без огня не бывает.

— Так рассуждали обыватели и палачи в тридцать седьмом году! — резко отвечал я, но Нианила не вступала со мной в дискуссии, а принималась вязать мне очередной свитер.