Лишний маг

Стали мы с нагевнораченым разбираться. И вышло довольно занятно — этот деятель и вправду жив. Более того, он в гробницу, похоже, плюхнулся сам, сделав перед этим совершенно запредельное надругательство. А именно, есть некая «жизнь» — энергия, состояние — ну хрен знает, тут скорее совокупность факторов и проявлений, отличающих живого от мёртвого, причём проявленная и в Нирне, и в обливионщине. Тут даже новая зоркость не помогла, очень многофакторная фигня, интуитивно понимаемая, а вот умом и в деталях — разве что на будущее.

Ну так вот, в процессе жития эта «жизнь» меняется, причём меняет именно свое состояние на протяжении жизни. Не «истощается», а именно стареет, меняет своё состояние пока не приводит к закономерному помиранию. И это, похоже, её неотъемлемое свойство, прописанное как раз в «законах бытия Нирна и окрестностей». Вампиры — тырят эту жизнь, имея инструмент ассимиляции. Ну и всякие запредельные воздействия тоже могут помогать, например: трибунальщики (да и Великий Маструбатор, похоже) не столько бессмертны были, сколько пользовались оперированием лорханистого пространства-времени. То есть, «откатывали» состояние своей жизни до вполне себе живого и бодрого состояния, что, похоже, делает Дивайт и сейчас. То есть — «правила» не нарушаются, они смертны и живут столько, сколько и прописано, но — бесконечно играют со временем.

А Гевнорак сотворил такой выверт: на даэдрике, вполне себе заклинания восстановления, он перелил свою «жизнь» в сосуды-артефакты. Ну и шмякнулся нетленным, драугрообразным телом в саркофаг — драугру эта «жизнь» для существования и не нужна. А вот сосуды уже были зачарованы драконьими закорючинами. И, медленно но верно, превращали содержимое в «молодое». То есть, провалявшись в саркофаге некоторое время, поднявшись и выдув содержимое (или поглотив, или клизьму целительную поставив) — он окажется на пике развития, не юношей-младенцем, а ну как двадцать лет для человека.

Очень хитрое решение, но полностью завязанное на драконьи каракули — даэдраическая магия подобного извращения не позволяла. Подозреваю — даже для даэдра и аэдра, хотя с ними возникал ряд вопросов, в плане «чем они оперируют».

Ну а призрак «вклинился» в систему сосудов, причём ритуалом. И тормозил «готовность» Молодильной Клизьмы Говнорака и похоже — не первую сотню лет.

— Блин, самое смешное, что это его, похоже, потихоньку убивает… ну, то есть развеивает, — констатировал я.

— Видимо, так. Эти драконьи руны «оживляют», а он — эфирен, дух, не способный к «жизни» в полной мере. И получается, что его стирает, как душу при использовании в камне душ, хотя гораздо медленнее.

— В общем — хер бы с этим дохлым нордом и Говнораком, — подытожил я. — Сами себе злобные норды, пусть как хотят, так и развлекаются, — на что Анас согласно покивал.

— Да, жаль, что вариант этого омоложения на драконьем. Хотя, если бы я знал о нём… Даэдра знает. Ты руны запомнил?

— Епстественно, — хмыкнул я. — Но ни хрена не понятно, в местный Хогвартс…

— Хродгар, хотя похер, как ты любишь выражаться.

— Да. В него нас не пустят, да и учится у бородатых я пока не хочу. Может, попробуем позже, посмотрим. Меня волнует другая вещь, Анас.

— И какая же?

— Понимаешь, эти древние свитки, фонящие лорханщиной. Эти, чтоб их, даэдрические письмена как основа Нирна. И легенды о создании Нирна.

— Это выходит… Рарил, по моему у тебя паранойя.

— Даже если ты параноик, это не гарантия, что за тобой не следят, — мудро ответил я. — И, похоже, у нас появилась новая цель.

— Знания о создании Нирна.

— Угу. Разные версии и всё такое. Надо понять, и вправду ли мои мысли — бред параноика, или мы живём в хитром налюбилове всех: Аэдра, Даэдра меров…

— Не нравится мне этот вариант.

— Ваше Адмиральство на мостике. Мне, знаешь ли, тоже. Но если я прав — то к Сердцу… Хотя чёрт знает. Надо искать, разбираться, думать. И где, ну помимо Марката — мы уже знаем.

— Сиродил, — кивнул Анас.

— Угу, картографы эти, излишне информированные. Если они распространяют такие книжонки — данные у них есть. Они, собственно, то чем мы занимаемся, сделали, причем в огромных объёмах.

— И сильных магов в Сиродиле практически не осталось. Только, Рарил, у меня есть некоторые мысли.

— И какие же?

— Ты не находишь, что место для нашей беседы подобрано не слишком удачно? — заданмерился некрохрыч.

Оглядев окружающие нас просторы гробницы, я признал, что дохлятина права: древненордская гробница — не лучшее место. Это не говоря о том, что Говнорак, например, мог греть драугрские уши — его «нежизнь» в теле позволяла такое и без пробуждений-шевелений. Ну, теоретически позволяла, так что нехрен всяких Говнораков нашей мудростью обогащать.

Ну и прыгнули мы в Летучий Дом, и только я собрался предаться с некрохрычом разгульному обсуждению, чего у нас и как, как стук в дверь, заглядывает Ранис и бровками поигрывает.

— Я — в бордель, — оповестил некрохрыч, не показывая, какие жуткие страдания и прочие неприятности придётся претерпеть его мужественной некроперсоне в обители порока.