Лишний персонаж (СИ)

— Ваша чёртова дыра мне не нужна! — слегка неубедительно рявкнул Хейширо.

— В таком случае можешь и дальше оставаться сам по себе, — протянул Кроули. — Ну ты знаешь. Как раньше.

Если бы Кусанаги узнал, что Кроули рискует скомпрометировать договор с одним из носителей, то лично упаковал бы его в одну из камер в подвале под третьим корпусом.

Кроули, однако, не верил, что этот сопляк способен отказаться от их услуг. Потому что Хейширо Кен не мог позволить взвалить на себя ещё больше проблем.

Потому что Хейширо Кен сейчас жил в странном мире, окружённый рассыпающимися стенами, на которых мелом было нарисовано всё, что он знал и имел. Его наследство стало центром весьма жаркого раздора, а сам он превратился в помеху для слишком многих людей. И он прекрасно ощутил это на себе, когда лишился своего дома.

Сексуальные отношения с женщиной вдвое старше него были сейчас для лансера, возможно, не самым диким обстоятельством. Может, и с сомнительными мотивами, но Арата Наоми осталась единственной, кто о нём заботился…

Отвернувшись, Кроули подошёл к двери взялся за ручку. Лансер даже не шевельнулся.

— Если готов вынуть голову из жопы и взяться за ум, явишься завтра в Институт. — Кроули открыл дверь. — Возможно, они смогут помочь с правами на ваше семейное додзё.

Уже в коридоре Кроули с едкой улыбкой продемонстрировал украденный мобильник.

— Заодно получишь новый телефон.

Выражение на лице лансера было бесценным.

* * *

После уроков Кроули собирался сразу свалить из школы, его ждала куча работы. Собрав вещи, он быстро покинул класс, смешавшись с гомонящими учениками в коридоре.

Но его вдруг окликнули со стороны:

— Лаки-кун, у тебя есть минутка?

Это был Хиро. Парень неуверенно пристроился сбоку, и они пошли по коридору вместе.

— Смотря, что ты хочешь, — уклончиво протянул Кроули. Неожиданная компания протагониста его озадачила.

— Это… это насчёт Хейширо-куна, — неуверенно произнёс тот.

— И что с ним?

— Он ведь перевёлся в нашу школу из-за…

Хиро нервно оглянулся.

— Да, «из-за», — согласился советник. — Что такое?

— Просто, я подумал… — Хиро помялся. — Может, стоит поговорить с ним?

Кроули остановился и скептически приподнял брови.

— Это какая-то социально-школьная фигня? — подозрительно уточнил он. — Потому что это прозвучало странно.

— Это просто… раз у него тоже есть оружие, я подумал, что, может, нам стоит поговорить с ним… — протянул Хиро.

Кроули озадаченно нахмурился. Одной из самых раздражающих особенностей японского этикета в общении было то, что никто никогда ничего не говорил прямо. Общаться открыто было слишком грубо и невежливо. Людям предлагалось быть паиньками и улавливать всё эмпирически.

Впрочем, сейчас Кроули примерно понимал, что именно хочет Хиро.

— И ты намекаешь, что мне стоит с ним перетереть? — поинтересовался советник. — Да, у меня плохие новости. Я с ним уже пообщался. Теперь ваша очередь.

— Что? — поразился Хиро. — Но… я не видел, чтобы вы говорили.

— Ты тупица. А теперь пойди и сведи их со Скарлет, расскажешь потом, кто сорвался первым.

— Это звучит, как ужасная идея… — протянул парень. — Но… Лаки-кун?

Кроули уже шёл дальше, отмахнувшись не глядя:

— Это твоя проблема. Твоя лично.

В конце концов, он же протагонист. Держать всю эту кодлу вместе его чертова работа!

На выходе из школы Кроули заметил лансера. Парня, окружённого ореолом неуловимо анимешной потрясности, сопровождало несколько щебечущих девчонок. Тот делал вид, что находится где-то далеко.

Несмотря на пренебрежение, Кроули было интересно, что получится из общения Хиро и лансера. В конце концов, они должны были служить друг другу контрастом. Внешне всё было пока что превосходно: Хиро был непримечательным пассивным малодушным сопляком; лансер был популярным мнительным самодовольным неудачником. Идеальная пара.

И это было странно.

У обоих для таких характеров имелись вполне обоснованные предпосылки, — так же, как и у Скарлет, если вдуматься. Все трое носителей каким-то образом умудрялись соответствовать самым картонным архетипам, прямиком из аниме. Казалось, будто среди всех жителей Инакуры этих детей придирчиво отобрали вручную, специально для соответствия лекалам архетипов.

Это было странно. Жутко даже.

Кроули уже некоторое время периодически задумывался о странном эффекте. Любой штамп в любом медиа когда-то был приемлемым ходом в истории. Но со временем причинно-следственные связи постепенно стёрлись, оставив лишь внешнюю оболочку, и «приём» превратился в «штамп».

Но в данном случае со «штампами» что-то не ладилось. Кроули, опираясь на знание жанра, оказывался чаще прав, чем нет, но… за внешними проявлениями всегда же скрывалось что-то большее.

Хиро приобрёл свою пассивность, когда его сломила утрата не просто семьи, но прежней жизни. Рози трепетно взращивала в душе обиды покинутого ребёнка, укутавшись в защитное самомнение, и осталась эмоционально инфантильной. А Хейширо просто стоял на грани, превратившись в робота с одной задачей — удержать додзё.

Штампы были будто симптомами. Или, может даже, некой целью, к которой вели сложные конструкции из людей, вещей и событий…