Лишний свиток

Надо тут с Анасом общаться, разбираться. Я-не я, как это вышло, если я. Очень своевременно старикашка сдох, ну и подозрения возникают закономерные. При этом, магическую проекцию-Анаса аурилиха, конечно, развеяла. Но понятно, что проекция — не он. Да и опасения, возникающие из-за даэдраической природы Золотой Святоши, пропадали, стоило чуть подумать: я понимал окружающих, а они меня. Значит, Анас жив и достаточно здоров, чтобы вести свою переводческую деятельность.

При этом, хоть от нас с Ранис отвалили, мы притулились в сторонке, «отпускать» или даже просить нас выйти вон никто не спешил. Суетились, обсуждали, аж архимаг явил свою архимажью персону, попырился на дохлого старикашку, да и задвинул речугу в стиле «ой жалость-то какая, ну да и хер бы с ним. Никто отделение возглавить не желает?»

В общем — дела были, а неуместность нашего присутствия просто висела в воздухе. Так что я помахал ручкой окружающему и светящемуся магическому сообществу (по-моему, и не заметил никто), прихватил Ранис под ручку, да и просочились мы из покоев главы отделения на волю.

— Ко мне? — устало предложила девчонка.

— Давай ко мне, — контрпредложил я. — Мы вымотались, но нам бы в бассейн, — что было весьма актуально, пот у данмеров оказался под стать колёру, а в кузне я, да и Ранис, основательно пропотели. — Да и добычу разобрать, а у тебя не так много места.

На что Ранис кивнула, ну и доковыляли мы мимо вторично посланного нахер норда (надо поаккуратнее, а то ведь пойдёт, и вдруг понравится?) до моего обиталища. Помылись, разобрали барахло — что на продажу, что нам (и кому из нас) понадобится. Даже телами немного подружили, после чего Ранис просто отрубилась.

Я бы тоже отрубился, но потрещать с духом предков было важно, причём чем быстрее, тем лучше. Была пусть ОЧЕНЬ небольшая, но вероятность, что мне надо с визгами и писками валить из Балморы и вообще от Магической Гильдии. Ну там выявится как-то хитро, что почтенного дохлого Рина ухайдокал злостный Рарил Фир, например.

Так что направился я в бассейн, ехидно прикрылся мокрым полотенцем, да и призвал Анаса. Последний призвался, ошарашенно вылупив глазницы на тряпку.

— Ты чего это, Рарил?

— Оказываю почтение духу предков, прикрывая наготу, — елейно пропищал я.

— Кх-х-х… хех, смешно, — оценила дохлятина. — Ты что учинил, Рарил? — суровым тоном выдал он.

— Я, вообще-то, у тебя хотел узнать — что, — фыркнул я. — Сознательного действия, направленного на этого сволочного сиронорда — я не осуществлял.

— Да?

— Да. Сам увидишь.

— И даэдра что пойму в безобразном бардаке, которое неосмотрением всех творящих сил называется твоей памятью!

— А неплохо сказано, — оценил я.

— Да, я неплох, — аж покрасовалась мертвечина. — Ладно, говоришь — сознательно не колдовал?

— Нет. Прибить этого скота хотелось нечеловечески, но…

— Это нормально. Ты вообще на удивление неплохо справляешься с порывами для мальчишки что телом, что возрастом сознания. Но вот я видел и ощущал — заклинание!

— Именно заклинание? — уточнил я.

— Нет, волевое воздействие на план обливиона.

— Электрическиий?

— Да. И что ты сделал?

— Слушай. И давай разбираться, — озвучил я, на что некрохрыч кивнул.

Выходила такая картина — обливионщину я колебал, причём достаточно, чтобы это со стороны Анаса было заметно. При этом, в Нирн просачивались такие слёзки, что их и под микроскопом, при луне и на коне, хрен кто найдёт.

Ну то, что акт праведного душегубства невыявим — это замечательно, конечно. Вот только сам факт колдунства, неосознанного притом, ни хрена мне не нравится.

— Ну а что ты хочешь, Рарил? — поводил призрачными плечами некрохрыч. — Ты, тело — по сути, подросток. Данмеры никогда не отличались лёгким и сдержанным нравом. Вот наоборот — очень отличались! — аж задрал он отсутствие носа. — А таких щенков, как ты или твоя Ранис — никто к магии и близко не подпускал. Держи себя в руках, вот мой тебе совет, — важно заключил он.

— Ипануться, — ядоточил я из бассейна, — каие ваша дохлость полезные и мудрые советы изволит давать, — на что мертвечина просто ещё раз пожала плечами — есть как есть.

В общем — ситуация понятная, скорее удачно сложившаяся, чем наоборот. Ну а мне надо поспокойнее быть. Стали обсуждать поход в Алефт — с аурил выходила какая-то непонятица, как по мне. Но Анас наставительно (зараза дохлая — типа «всё знал», как же!) озвучил:

— Аурил почувствовала меня, Рарил. С этим ничего не поделаешь — призванный, я заметен для даэдра, пребывающих в Нирне. Обычно на это не обращают внимания, но этой сучке, видно, было очень скучно. Такая же трахнутая в голову шлюха, как те сволочные норды, почти как скамп! — ярилась мертвечина, аж полами своего рваного и призрачного балахона затряс. — Правильно ты её прибил, и молодец. Сердце прибрали?

— Епстественно, — кивнул я.

— Хорошо. Что-то ещё после деструкции осталось?

— Так я же спал, — удивился я.

— Не спал, а кошмары видел. Сунулся я посмотреть, — аж потёр заднюю деталь некрохрыч. — Не сни такую гадость!

— Постараюсь, — старался не ржать я. — Осталось, меч этот.