Лишний_в_его_игре

— Деньги хранились наличными. Купюры по тысяче лежали пачками, каждая пачка была перевязана зеленой резинкой. Отпираться бессмысленно. Вот что мы нашли в твоей квартире на балконе, где, как нам сказал твой брат, ты ночуешь.

Он открывает книгу. Внутри кто-то прорезал страницы. Образовалось пустое прямоугольное углубление, ровно под… денежные купюры.

— А внутри было это. — Он достает несколько купюр, перевязанных зеленой резинкой. — Пятнадцать тысяч.

— Еще десять найдено в наволочке, — добавляет Рыжебородый.

— Итого двадцать пять тысяч. У тебя же хорошо с математикой? Посчитай, сколько не хватает?

— Шестьсот семьдесят пять тысяч, — почти шепотом говорю я.

— И где они?

— Я не знаю!

— Не ври, щенок! — рявкает Бульдожье Лицо. — У тебя был ключ от сейфа и свободный доступ в эту квартиру! Мы ходили к тебе домой, видели, в каких условиях ты живешь. Так ты решаешь свои финансовые проблемы? Где деньги?!

Я испуганно отступаю. Катерина Николаевна зябко обнимает себя руками. Ее взгляд бегает туда-сюда по стенам, глаза такие несчастные, как если бы в этих стенах были окна, за которыми — скотобойня.

— Данил, скажи… — Она наконец поворачивается ко мне и спрашивает с надеждой: — Ты точно не брал деньги? Может, взял случайно? Или на время?

Милиционеры хмыкают. А на меня ее слова обрушиваются бетонной плитой. Видно, что она хочет услышать признание. Пытается ухватиться за спасительную соломинку. Похоже, если я сейчас скажу, что это я взял эти деньги, но все потерял или потратил, она простит меня. Простит мне семьсот тысяч!

— Я этого не делал, не делал, — повторяю я как заведенный. — Пожалуйста, поверьте.

— Почему тогда в твоих вещах лежали купюры? — наседает Бульдожье Лицо.

— Не знаю. Это не я их туда положил.

— А нишу в книге тоже не ты вырезал?

— Нет.

Бульдожье Лицо криво усмехается — не верит.

— И кто же за тебя это сделал?

В гостиную входит Ярослав, резко останавливается.

— Что тут случилось? — Он оглядывает обстановку.

Бульдожье Лицо оборачивается к Катерине Николаевне и кивает на Ярослава.

— Сын, — поясняет она.

Я смотрю на Ярослава, и все становится на места. Я спокойно отвечаю:

— А сделал это он.

— Что сделал? — с притворным удивлением спрашивает Ярослав.

— Украл деньги из сейфа.

— У тебя башню снесло? — Он округляет глаза. — Я не подходил к сейфу. У меня даже ключей нет. А что, много украли?

Он заглядывает в сейф, видит пустоту и присвистывает. Меня снова трясет — теперь от его спектакля. Бульдожье Лицо вопросительно смотрит на Катерину Николаевну. Она поясняет:

— От сейфа ключи на двух связках, на моей и… Даниной.

— Он мог взять ваши ключи в любой момент, — говорю я. — И так же легко мог подбросить мне улики. Между нашими балконами решетка, и в самом низу она сломана, человек может пролезть.

— Что? Сломана? — удивляется Катерина Николаевна.

Все идут на балкон, убеждаются в существовании прохода и возвращаются назад.

— Что, парень, уже пользовался этой лазейкой? — подкалывает меня Бульдожье Лицо, но я уже взял под контроль эмоции.

Невозмутимо смотрю на него и отвечаю:

— Если бы пользовался, мог бы украсть деньги раньше, до того, как мне выдали ключи от квартиры, — чтобы отвести от себя подозрения. Взял бы на время ключ от сейфа, сделал бы дубликат, вернул бы все назад. Сейчас в этой комнате находится тот, кто украл деньги, но это не я.

Возражений не находится ни у кого, кроме Ярослава. Он подходит ко мне и выпячивает грудь. Прищуривается:

— Ты с ума сошел? Зачем мне красть деньги, можно сказать, у самого себя? На меня же первого подумают.

— Чтобы подставить меня! — бросаю я ему в лицо. — Устранишь меня и опять станешь первым и единственным. Снова окажешься в шоколаде, как раньше.

Катерина и милиционеры смотрят на Ярослава с подозрением. Немного воодушевляюсь: они могут мне поверить! Ярослав замечает, что все взгляды теперь обращены на него, и его черед оправдываться. Он явно этим недоволен:

— Он врет. Мам, слышишь? Он врет!

Ярослав с надеждой смотрит на Катерину Николаевну, но она, отвернувшись, в отчаянии падает в кресло, опускает голову. Яр осознает: его мама не знает, кому верить. И сейчас он может защитить себя, только если спокойно и без истерик приведет достойные аргументы.

Но план Б, состоявший в защите, а не нападении, у Ярослава явно не продуман, поэтому он переводит на меня злобный взгляд и взрывается:

— Это все бред! Ты нищеброд из семьи алкашей, преступные наклонности у тебя в генах!

Он толкает меня, я толкаю его.

— Так, парни, разошлись по углам! — рявкает Бульдожье Лицо. А затем обращается к Катерине Николаевне. — Да что тут у вас происходит? История очень увлекательная, но у нас совершенно нет времени! Заявление будете писать? Если да, то будем разбираться, кто чего куда. Нет так нет, это ваше семейно-соседское дело.

Катерина Николаевна поднимает голову. Переводит усталый взгляд с меня на Ярослава — пытается по нашим глазам прочитать правду. Ненадолго закрывает глаза, собираясь с духом, а когда открывает снова, лицо у нее уже другое — спокойное, холодное, на губах играет легкая вежливая улыбка.