Лисья йога. Письма Черного Лиса к продвинутым существам

– Теперь то же самое надо применить к своему телу, – продолжил Вертрон. – Вся изюминка кроется здесь – в дискретном осознании себя. В конце концов тела или кольца власти просто не существует. Существует только мнение, хренир на этот счет. Ты считаешь, что нечто есть, и оно есть. А что тебе мешает считать наоборот?

Фрагмент 180

Твое личное излучение небывало возросло за последнее время. Ваши земные экстрасенсы удивились бы, замерив его. Но скажу больше – ты излучаешь не только то, что людишки зовут «тонкой энергетикой». Твоя энергетика совсем не «тонкая». Сейчас ты эманируешь нейтрино – вполне физические частицы. Причем в большом объеме. Кроме того, вокруг тебя чувствуется небольшая радиоактивность. У тебя не случалось в темноте белых или бело-зеленых вспышек?

– Были, Вертрон, – ответил я. Он взялся меня сканировать, пусть делает… Такой заботливый бесформенный доктор.

– Эти вспышки, подобные молнии, – сброс радиоактивного заряда. Ты не так уж плох, как думаешь о себе. А признаки лучевой болезни отсутствуют, потому что ты сам ядерный реактор.

– Который только и мечтает, как бы разнести на куски электростанцию, вспыхнув белым огнем, – усмехнувшись высказал я свою сокровенную мечту.

– Но это лишь вопрос накопления критической массы, Лис. Механизм обратного отсчета давно пущен. Твоя масса полураспада очень близка к критической, так что очень скоро. Вот гульнем тогда, а?

Я сказал, что жду не дождусь, когда целиком перейду в хронопаузу.

– Сильных уколов у тебя не бывает? В руки, ноги или еще куда?

– Бывает. Сначала я думал, что комары, но оказался неправ.

– Это радиоактивные частички вылетают из твоего тела-реактора. При вылете они пробивают кожу – отсюда ощущение укола.

Я сказал Вертрону, что иногда замечаю за собой странную вещь. Стоит мне опереться рукой о стену, как раздается звук, напоминающий хруст снега под ногами в сильный мороз. Когда я специально надавливаю руками на стену, эффект делается меньше, а потом совсем исчезает. При этом мои руки как будто «отлипают» от стены и свободно падают вниз. Создается такое ощущение, что какой-то накопленный заряд уходит в стену.

– Именно, именно! – сказал огненный доктор. – Вполне материальный заряд, который взаимодействует с молекулами стены. Ты не пробовал проводить такие манипуляции со своим телом?

– Конечно, пробовал! Только не руками, а мысленным сосредоточением. Я концентрировался на зубах, и они хрустели. Еще было с оконным стеклом, но я к нему даже не прикасался. Тоже хрустнуло.

– Просто чудесно! Ты действительно многого достиг. Натуральный атомный реактор! Это нормально, но вскоре достигнешь большего. Сейчас только начало.

Я сходил в прихожую и надел панамку, в которую превратилась Эля. Жара страшная, а так хоть солнце не будет голову печь.

Все-таки приятно слушать эти откровения о своем физическом состоянии. И не от какого-нибудь там ясновидящего, дурацкой гадалки или мага. Они из тех, что живут на дне. Они неинтересны, скучны и, в общем, не нужны. Цена их откровениям нулевая. Они – линейные существа, не дискретные, поэтому спросу с них никакого нет. Как говорится: смотрите – это люди. Но только, что на них смотреть? Можно найти более достойный объект для внимания. А именно – дискретные формы жизни.

Фрагмент 181

Вертрон улетел куда-то по своим делам. Напоследок он сказал, что как только со мной произойдет ядерный взрыв, он сразу это узнает и прилетит приветствовать в каких бы удаленных галактиках ни находился.

584. На небе вновь появились мои друзья – облака. Они величаво висели в вышине и, казалось, ждали, когда я проявлю к ним интерес.

– Правильнее говорить не «на небе», а «в небе», потому что оно не плоское, а вполне объемное, – сказало облако по имени Красотун.

Вот он висит. Я не могу сказать на что он похож. Просто на облако. Никакой определенной формы – белые клубы и все.

– Твое излучение – это излучение звезды, – заметил Красотун. – Звезды излучают в видимом глазу людей диапазоне и во множестве невидимых. Невидимые – нейтрино, всякие радиоактивные частицы и прочие, известные и неизвестные тем, кто внизу, на дне составляют свои жалкие мнения по поводу светил.