Лисья тень

— Правда? — Мадзуцуши улыбнулся еще шире. — А вот учитель Дзёмэй другого мнения. Тебя видели в компании девчонки, ронина, а теперь еще и самурая. Аристократа из семейства Тайо — не кого-нибудь. Неужели ты и впрямь думал, что мы не заметим столь недопустимого поведения? Ты что, забыл правила? — Он сощурился. — Что мы говорили тебе о взаимодействии с теми, кто не принадлежит Клану Тени? Отвечай.

— Что я не должен иметь никаких дел с теми, кто не принадлежит семейству Каге, — послушно ответил я. — Что нужно всячески избегать контактов с людьми. Но если ситуация этого не позволяет, нужно действовать так, как диктует общество, и как можно быстрее прервать общение и удалиться.

— А почему, убийца демонов?

— Потому что мое существование — угроза для окружающих, — процитировал я. — Потому что люди пробуждают эмоции, которыми воспользуется Хакаимоно, чтобы ослабить мою защиту.

— И что же будет, если это ему удастся?

— Я утрачу контроль, и Каге придется меня убить.

Учитель Йемон кивнул.

— Так ты все знаешь, — строго сказал он. — Тебе прекрасно известно, что ты должен действовать в одиночку. Люди будут только соблазнять, отвлекать тебя, более того, они пробудят в тебе чувства, которые мы столько лет учили тебя подавлять, — и это хуже всего. Убийца демонов Каге никогда не должен поддаваться злости, страху, отчаянию или печали. Любые чувства помогают Хакаимоно стать сильнее, а если ты утратишь контроль над мечом, семейство Каге ждет великий позор, более того, нам придется устранять последствия твоего бардака.

— Я все это понимаю, учитель Йемон. Но…

— «Но»?! — прошипел мадзуцуши. — Никаких «но», никаких оправданий. Ты ничто, убийца демонов. Ты существуешь лишь для того, чтобы служить Каге. Твои собственные чувства ничего не значат, потому что у тебя их быть не должно. — Он выпрямился и отступил, оценивающе глядя на меня. — Кажется, смелость и решимость убийцы демонов Каге начинает таять. Возможно, нужно переоценить душевное состояние нашего подопечного.

Меня наполнила ярость, и я с трудом подавил желание выхватить Камигороши и пробить себе путь, зная, что Йемон наблюдает за моей реакцией. Переоценка подразумевала многодневный психический и физический стресс, множество испытаний, в ходе которых определялось, действительно ли я могу себя контролировать. Это значило, что меня привяжут к каменным столбам и будут избивать бамбуковыми палками, чтобы проверить, поработит ли меня демон. Это значило, что мою руку опустят в раскаленные угли, чтобы узнать, стану ли я исполнять приказы любой ценой, или заставят неподвижно стоят на коленях перед деревянной мишенью, в которую другие шиноби будут метать сюрикены и кунаи.

Но учитывая, что на меня внимательно смотрели Йемон и остальные мадзуцуши, оценивая мою реакцию, у меня был только один приемлемый вариант ответа. Низко поклонившись, я опустил глаза в пол, чувствуя затылком пристальный взгляд Йемона.

— Моя жизнь и тело принадлежат Клану Тени, — пробормотал я, и Хакаимоно вспыхнул гневом и отвращением. — И если того требуют Каге, я могу только повиноваться.

— Нет, Тацуми-кун, — произнес новый голос за моей спиной. — Не в этот раз.

— Масао-сан! — воскликнул Йемон, когда в коридор вышел придворный в длинном кимоно из фиолетового шелка с золотым бамбуком на боку — этот наряд резко выделялся на фоне черных одежд мадзуцуши. Спутники Йемона отошли в сторону, но главный волшебник упрямо стоял на месте, и Каге Масао заполнил собой коридор, будто лебедь, расправивший крылья.

— Добрый вечер, учитель Йемон, — поприветствовал его Масао. — Пожалуйста, простите, что прерываю вашу беседу, но, боюсь, я должен вмешаться. Убийца демонов пойдет со мной.

Йемон сжал губы.

— Убийца демонов находится под нашим присмотром, — настойчиво сообщил он, пока Масао лениво глядел на него из-за белого шелкового веера. — Мы отвечаем за проверку того, представляет ли он опасность для себя и для жителей Ивагото.

— Тацуми-куну доверена крайне важная миссия, и доверена самой госпожой Ханшу, — сообщил Масао, с щелчком закрыл свой веер и улыбнулся откровенно рассерженному волшебнику. — У него нет времени на то, чтобы претерпевать мучения от вашей команды упырей. — Йемон застыл на месте, но улыбка на губах Масао не померкла. — Не беспокойтесь, Йемон-сан. Если он утратит контроль и кого-нибудь сожрет, я сам за это отвечу, уверяю вас.

— Что ж, славно, — проговорил мадзуцуши с крайне недовольным выражением лица и отступил. Победа осталась за придворным, и я тихо выдохнул от облегчения. — Оставляем его в ваших умелых руках, Масао-сан. Уверен, вы знаете, что делать, если вдруг проявится Хакаимоно, — проговорил он и усмехнулся. Выражение лица у него было такое, что казалось, он, напротив, надеется, что я утрачу контроль за мечом и прирежу придворного, но Масао только невозмутимо кивнул.