Лисичка для некроманта

Тренироваться решили на заднем дворе, представляющем собой небольшую полянку с зеленым газоном, огороженную высоким, белым забором, с парой лавочек под тремя яблонями.

Добравшись до места назначения, я плюхнула эту здоровенную махину на землю, чуть не отдавив Эрику ногу, и обессилено осела рядом.

— Ну, что, лисенок, помнишь, что к чему?

Я кивнула и пересказала все то, что когда-то пояснял про устройство ЛИСов Торнэ-младший. Он одобрительно кивнул и скомандовал:

— Взлетай.

После десяти минут тренировки я с тоской вспоминала волшебную мазь Артура — ее я оставила в комнате, и младшенький наверняка не привез.

Ой, что со мной будет вечером!

Не знаю, что произошло потом — то ли высшие силы сжалились над горемычной мной, то ли сама, наконец, додумалась как, но примерно через полчаса я все-таки смогла взлететь сантиметров на двадцать над землей и зависнуть, балансируя на доске.

— Браво! — Улыбнулся Эрик и поаплодировал удивленной и счастливой мне, — на сегодня достаточно, завтра попробуем передвигаться. А теперь приземляйся.

Приземлилась я, конечно, корявенько, но хоть не упала и на том спасибо.

Радость и удовлетворение от того, что все же не зря страдала столько времени и отбила всю пятую точку, переполняли меня. По пути в дом я улыбалась и напевала одну из любимых песенок про волшебника-недоучку, и даже вес ЛИСа, оттягивающий руки, не портил настроения.

Но, прежде чем отпустить младшенького восвояси, вытребовала у него показать, где находятся обещанные стратегически запасы. А то все ящики обыскала утром, но так и не обнаружила искомого. Однако же Талла где-то добыла яйца и беком мне на завтрак.

Все оказалось проще, чем я думала — подполье. Дверка в которое скрывалась под ковриком, лежащим между столом и шкафчиками.

В конце концов, Эрик ушел только после полудня, но обещал вернуться завтра утром. Талла тоже ушла, сделав свои дела, и я осталась одна в пустом доме.

Первым делом приготовила обед, поела и, тщательно все убрав за собой, пошла разбирать вещи, которые так и лежали в сумке.

Какого же было мое удивление, когда на самом дне, под всеми вещами, я обнаружила баночку с чудомазью и записку, прикрепленную к ней: «Зная Эрика, предположу, что она тебе еще понадобится. А.»

Так! Не реветь!

Да что ж ты делаешь гад брюнетистый!? Нравиться измываться надо мной?

Только успокоилась и перестала каждую минуту вспоминать о нем, как на тебе, напомнил. Р-р-р, ненавижу! Смяла записку и отшвырнула в угол спальни.

Остаток дня провела в библиотеке-кабинете, читая и похрустывая местными яблочками. А потом, легко поужинав, натерлась мазью и завалилась спать.

На моих коленях лежала голова Артура. Глаза его были закрыты, по лицу разливалась болезненная бледность, а дыхание с трудом и хрипами вырывалось из легких. Я изо всех сил пыталась зажать рану на груди Торнэ-старшего, чтобы остановить кровь и понимала — это бессмысленно, я не могу спасти его. Не могу ни чем помочь своему любимому мужчине. Слезы отчаяния лились по щекам. Я кричала, звала на помощь, но ни кто не отвечал. Кругом царила непроглядная темнота, казалось, что мой голос увязал в ней, как в чем-то густом и вязком. А Артур вдыхал все реже и поверхностней. Лицо его напоминало предсмертную маску. И я осознавала — он умрет, сейчас умрет! Не спасу!

В порыве сделать хоть что-то прижалась к губам мужчины своими и поцеловала, вложив в этот поцелуй всю любовь и нежность, что испытывала к нему, а отстранившись прошептала:

— Я люблю тебя, не покидай меня.

Мне необходимо было это сказать, необходимо чтобы он узнал.

И как только были произнесены заветные слова, Артур сделал последний вдох, выдох и затих. Его сердце больше не билось. Я прижалась лоб к его лбу и закричала, не в силах вынести боль от потери любимого.

А из темноты, окружающей нас, раздался хриплый, торжественный смех и шипящий, знакомый голос:

— Теперь он мой! Ты не с-с-спас-сла его! Он мой!

Я проснулась от собственных рыданий, не понимая, что это был всего лишь сон. Я плакала, прижав подушку к груди и уткнувшись в нее лицом. Внутри было холодно и пусто, как будто все тепло из меня выкачали, словно и я умерла там, рядом с Артуром.

Чтобы успокоиться и прийти в себя мне понадобилось полчаса. Я твердила, что это он сон, что Торнэ-старший в действительности жив и наверняка сейчас со своей невестой. Но отвратительные щупальца тревоги и предчувствие чего-то нехорошего надежно опутали сердце и не желали отступать.

Приведя себя в порядок, пошла завтракать. Нужно было успеть до прихода Эрика, который обещал прийти и потренировать меня. Но утром он не явился, как и в обед.

Ощущение нехорошего не покидало меня весь день. И когда вечером я из кабинета услышала, как хлопнула входная дверь, тут же бросилась навстречу позднему посетителю. А увидев Торнэ-младшего, выкрикнула:

— Что с Артуром?

Тот удивленно посмотрел на меня:

— Все нормально, как всегда работой завален, пришлось даже побегать за ним, чтобы отдать приглашение.

Я прислонилась спиной к стене и глубоко задышала. Нервозность и предчувствие катастрофы потихоньку отступали, и я поинтересовалась: