Лисий хвост, или По наглой рыжей моське

– Кровь, выпитая из этой чаши, может дать огромную силу любому потомку вампира, тем более произошедшему от одного из малочисленных оставшихся высших. Такое родство имеется только у меня, для остальных это не более чем предмет старины. – Он говорил отрешенно, погруженный в собственные мысли, наверное, боясь даже себе признаться, насколько больно его задела эта насмешка неизвестного бога по имени Кай. Если раньше Рейвар смотрел на чашу как на пустую игрушку, то сейчас полностью оценил, насколько ее магия нужна. Магия, к которой нет доступа.

– И что бы ты мог предпринять? – продолжала издеваться Лиска, переминаясь с лапы на лапу.

Наклонившись, чтобы поставить чашу, он другой рукой схватил хвису за лапу и, рискуя быть покусанным, подтянул к себе, усаживая на колени. Лиса приоткрыла глаза и начала приподнимать прижатые к черепу уши. Неужели настолько боится его? Но, немного поерзав, она устроилась у него на коленях совсем как раньше, позволяя гладить мягкую рыжую шерстку.

– Вампиры с оборотнями вообще редко дружбу водят, а вот мой папочка отличился. В итоге мне достался весь спектр его вампирских возможностей, но с ограничением – я не могу пить кровь. При этом происходит непроизвольный оборот во вторую ипостась оборотня, которую лучше не выпускать.

– У тебя есть вторая ипостась? – округлила глаза Лиска.

– Есть. Но лучше бы не было. Обычно оборотень сохраняет разум и контролирует себя во время превращения. Но у меня разум полностью растворяется во второй сущности, и я превращаюсь в жуткое кровожадное чудовище.

Лиска моргнула и прикрыла глаза, уткнувшись носом ему в бок. Ядвига поступала примерно так же, когда кто-то касался этой темы. Им, рожденным двуипостасными, тяжело принять сам этот факт. Вот только в глазах других оборотней он обычно видел сожаление и страх, страх потерять второго себя. А в Лискиных глазах – боль и нежность.

Он улыбнулся, чувствуя, как в груди теплеет от очередного подтверждения его надежд. Странно, Рейвар сам не заметил, как рассказал ей многое из того, что чужим знать никак нельзя, но ничуть не расстроился. Сейчас было так спокойно и хорошо, хотелось просто поверить.

Ей, этой странной женщине, и щемящему, болезненно-сладкому чувству где-то внутри.

Но вот Лиска тряхнула головой и, глядя куда-то в сторону, спросила:

– Чаша могла бы победить это безумие?

– Думаю, да. – Он усмехнулся, позволив себе озвучить мысли, которых даже сам страшился. – Она могла бы дать нам достаточно, чтобы разметать армию Юстифы за несколько часов.

– Не вам, а тебе, ты хотел сказать. Кровопийц здесь, кроме тебя, больше нет.

– Мне до тебя, Лиса, ой как далеко, – усмехнулся Рейвар. – Нам надо вытащить наших ребят любым способом. Этот я не рассматривал, он слишком опасен для них же – в состоянии оборота я не отличу друга от врага. Так что это не выход. Но я придумаю другой.

– Не надо, – Лиска встала с его колен и отошла подальше, снова зарываясь в своей суме.

– Что не надо?

– Думать. Иногда не надо думать. Куда же я рубашку дела? Штаны есть, а она где? Кай, ну сволочь блондинистая! Так и знала, ради места для чаши что-нибудь выложит! «Дай мне запихнуть!» – передразнила она кого-то. Потом посмотрела на него: – Сами мы не местные, отстали от… жизни. Подайте на пропи… вернее на одевание – рубашку, а? Или я так обернусь, – пригрозила она.

Улыбнувшись, он решил отдать ту, что так и не решился подарить в прошлый свой визит в деревню.

Рыжая хвиса любит все аляповатое, и расшитая лентами и всевозможной тесьмой рубашка ей очень понравилась. Не все же ей бегать в вещах с чужого плеча. А эта сшита специально для нее и пахнуть, он надеется, будет только ею.

Правда, Лиска его чуть из собственной палатки не выгнала, хотя чего он там не видел? Отворачиваться он тоже отказался и в итоге полюбовался на спину и хвостатость перекинувшейся девушки. Жаль, что она так быстро оделась, ругаясь, пока просовывала хвост в специальное отверстие в бриджах. Такая забавная!

Одевшись, эта нахалка полезла уже в его вещи. Правда, возмутиться как следует, он даже не успел – она вытащила пузырек со знакомой синеватой жидкостью.

– Бинтами, как я понимаю, ты так и не обзавелся? Хорошо, что я запасливая!

Прихватив с собой еще и флягу, она села напротив него и протянула руку.

– Режь! – Лиса отвернулась и наморщила лицо, словно кислое съела, а вот голос у нее звучал твердо и довольно властно.

– Зачем?

– Ну, ты хочешь вытащить своих ребят? Тогда режь. Только не очень глубоко, ладно? – проскулила она.

Рейвар схватил ее за протянутую руку и, легонько тряхнув, заставил Лису посмотреть ему в лицо:

– Что ты вытворяешь, полоумная?

– Ну, как ты не понимаешь?! – Казалось, девушка вот-вот заплачет. Подняла на него глаза и почти тут же опустила. Чуть подумала и снова подняла: – Я иномирянка.

Он подозревал, что девушка слегка тронулась умом, но не настолько же! Признаться в таком – просто самоубийство. Ее оправданий даже слушать не будут – просто убьют на месте.