Лисий хвост, или По наглой рыжей моське

Еще бы, от городских стен и тем более дворца, сверкающего позолотой и чадящего свечами, меня уже тошнило. Хотелось свободы, открытых пространств, легкого ветерка, играющего в перьях золотисто-белых крыльев. А тут оборачиваться запретили, на коня посадили и руль отобрали!

Даже единственная отрада, на которую я возлагала столько надежд, и та повернулась ко мне задом. Радостный, как щенок, которого выпустили из загона поиграть, Нелли ехал рядом с отцом, то и дело преданно заглядывая ему в лицо. Первое время это меня настолько бесило, что я едва сдерживалась, чтобы не сказать гадость. Мой мальчик, который столько времени скрашивал невеселые дни, поддерживал и заботился, который стал мне так дорог, – отвернулся, найдя себе нового друга. Или же я была для него просто отдушиной?..

Неизвестно, сколько еще я бы предавалась этим недобрым размышлениям, но Хельвин в какой-то момент поравнялся с Рейваром, чтобы уточнить дорогу. И мне удалось рассмотреть довольное лицо Нейллина, светящееся от счастья.

– Хочешь – садись ко мне, – предложил он, улыбаясь. – Облокотишься на меня спиной, полегче будет. А то тебя вперед перевешивает!

Ну что с мальчишки взять? А вот с какой стати полукровки довольно улыбаются, непонятно.

Вместо того чтобы пререкаться, я выпятила грудь вперед, хорошенько ее осмотрела и выдала:

– Скорее уравновешивает… – Немного помолчала, а потом встала на стремена, демонстрируя: – Хвост!

Который, кстати, я постоянно отсиживала. Но, честное слово, это сущая мелочь по сравнению с тем, что мне приходилось испытывать, когда каждый проезжающий мимо так и норовил дернуть за него, мирно лежащий на моих коленях.

Еще я вдоволь насмотрелась на местный быт. Наш отряд двигался по основной дороге в сторону замка, вдоль которой стояло несколько деревень. К моему удивлению, они оказались очень чистенькими, без тех нелицеприятных ужасов, которые так любят описывать в наших с Каем любимых книгах фэнтези. Никаких забулдыг вокруг и грязных луж с крутобокими свиньями. Опрятные домики, стоявшие довольно далеко друг от друга, каждый с садом и огородом, в это время года радующим взор разве что редиской и луковыми стрелками. Чистые (насколько это возможно в таком возрасте) детки спокойно бегали по улице, беспородные псы лениво смотрели нам вслед. Кое-где на лавочках сидели старушки, куда же без них. На шум из дома выглядывали женщины в разноцветных сарафанах.

В одном из таких теремков мы и остановились – напиться и просто отдохнуть. Большинство полукровок расположились в саду, а мы с Нейллином пошли в дом. Там нам предложили квас, пироги и ту самую редиску. Но пока я выбирала самый вкусный пирожок, пытаясь отличить капустную начинку, которую просто терпеть не могу, от творожной и мясной, всё съели без меня.

– Можно подумать, ее не кормили! – возмутился Хельвин, когда я во всеуслышание заявила, что они проглоты.

– У меня растущий организм, мне витамины нужны!

– Кто?

– Вот! Не знаешь, неуч, не говори.

Через полчаса, поблагодарив хозяев, мы двинулись в путь. На прощание полненькая женщина всучила мне полотенце, в которое были завернуты редиска и пирожки. Думаю, столь бурного выражения радости еще никто в своей жизни не видел. Даже Вареник улыбнулся, наблюдая, как я прыгаю и обнимаю добрую тетеньку.

Пока я держала свое богатство, решая дилемму, как бы и узелок не отдавать, и умудриться с занятыми руками на коня залезть, меня в седло опять-таки забросили. Я была совсем не против помощи, но для проформы решила осадить наглеца, облапавшего мою попу, и вдарила по загребущим ручонкам хвостом. Вообще-то не особенно сильно, все равно что моих котов веником гонять – не больно, но обидно. Только месть за это была страшной – меня схватили за кончик пятой конечности и, слегка сжав, резко провели против шерсти. Я в седле подпрыгнула, как от разряда током. Чуть всю свою редиску не растеряла!

А Вареник довольно ухмыляется. Вот уж действительно: сделал гадость – себе радость. Как все-таки неприятно быть по ту сторону пакости.

Всю дорогу мне приходилось игнорировать присутствие Рейвара. Я избегала не только смотреть на него, но даже думать о нем. Стоит мыслям коснуться этого ушастого интригана, как они мигом сворачивают не в ту сторону, а в груди поселяется огненный ежик, колющий меня изнутри, душащий, недовольно фырчащий. Из-за этого я злилась на себя, влюбленную курицу, и на него – зловредного типа, который выражается какими-то непонятными словами, порождая тем самым совершенно ненужные надежды.

Ух, как меня это бесило! Его, видите ли, ко мне тянет… тянет его. Как же хотелось головой стукнуться! Я не понимаю, что может означать эта фраза, насколько его ко мне тянет, зачем, как давно? И вообще, почему мне кажется, что он сам недоволен этой тягой?