Лисий орден (СИ)

Если бы Дайтос Реакруа не спешил, то для возведения купола не понадобилась бы сила одиннадцати магов Истрели. Сейчас же, дабы не иссушить друг друга и не лишиться жизни, пришлось на каждую точку ставить двух одаренных, кроме, конечно, главного звена — тут Джареку пришлось все брать в свои руки. Видимо, так Иамада мстила отцу за столь необдуманный поступок, либо, что менее вероятно, верила в силы сына главы фракции. Джарека не зря назвали лучшим учеником — в чем — то он даже превосходил своих наставников. Только вот леди Акби не догадывалась, что Дайтоса мало заботило, как будет чувствовать себя его сын после ритуала. Главное — достигнутая цель. Возможно, будь на его месте Сейдж, приоритеты поменялись бы, но поспешник, к своему счастью, не обладал магией.

«Плевать!» — подумал Джарек, наклоняясь и дотрагиваясь рукой до земли. Тепло заструилось по его пальцам. Цепь замкнулась. Все маги были на своих местах. Пора было приступать к самому действу.

Сперва разжигался костер. Для этого мужчина достал из объемной сумки пять поленьев и белые, гладко обтесанные камни. Деревяшки сложил домиком, а из крупной гальки выложил ровный круг — символ бесконечности магической силы. Потом вокруг руками разрыл землю и влил в образовавшийся ров воды из бурдюка, которую сразу впитала почва.

Поднеся ладонь над этой конструкцией, с помощью маленькой искры, слетевшей из центра ладони, зажег огонь.

Теперь нужна была жертва. Раньше использовали так называемое «первичное животное» — тот самый активатор, с которого все начиналось. Но сейчас маги стремились уйти от древних традиций, не желая марать руки в чужой крови. Приходилось использовать свою.

Джарек, задрав край плаща, оголил руку, на которой находился большой кожаный браслет. В него были вдеты иголки и крючки различных размеров. Также внутри было спрятано маленькое лезвие. Именно его мужчина и достал, отметив красоту перелива стали в свете луны.

— Приступим.

Взмах. Джарек, словно скрипач, проводящий смычком по своему инструменту, уверенным движением разрезал центр ладони и сразу же перевернул ее над огнем. Шипение разбавило тишину ночи. Этот звук всегда ассоциировался у Джарека с древней мелодией забытых времен. Он любил свой дар — единственное, что связывало его с матерью. Все остальные напоминания о Вирении отец у них с сестрой отобрал.

Под ногами завибрировало. Почва, получив свои дары, начала отвечать взаимностью. Она была готова. Теперь нужно было подготовить воздух. С ним всегда было сложнее. И магии на него требовалось намного больше.

Спрятав лезвие, Джарек взял небольшую иглу и стал поочередно прокалывать каждый палец на двух руках так, чтобы выступили капли крови. После этой процедуры он развел руки в стороны и стал просто опустошать свой резерв через проделанные отверстия. Магия, смешанная с кровью, поднималась высоко в небо десятью столбами белого густого тумана, в то время как мужчина шептал заклинание изменения пространства.

Подул легкий ветер. Он подхватил мглу и стал разносить ее в разные стороны, стремясь соединиться с другими своими собратьями, вызванными десятью магами вокруг Оскаина.

Ноги Джарека стали подкашиваться. А процесс все никак не завершался: слишком большое пространство они пытались накрыть. В какой — то момент мужчина даже подумал, что его сил не хватит, однако ветер вокруг него стих, а пальцы перестали выпускать туман. Ритуал свершился.

Чуть поодаль, за деревьями раздался женский крик.

Ада

По стене мы спустились с горем пополам: Ливелия несколько раз чуть не свалилась прямо мне на голову и все время спуска бубнила себе под нос только ей ведомые молитвы. Я уже жалела о том, что не засунула ее в мешок еще в комнате. Но лисица была достаточно тяжелой, чтобы я на это решилась, хоть и звучало это проще.

Почувствовав твердую землю под ногами, девушка закрыла глаза руками и тихо рассмеялась, не веря в то, что смогла побороть свой страх.

— Тише, дуреха, — пожурила я ее. — Услышат же.

Лисичка сразу спохватилась и ладонью зажала рот, и при этом от страха распахнув глаза. Хотя, надо признаться, от звонкого смеха Ливелии на душе стало радостно и тепло. Вот и как такое существо можно убить?

Оглянувшись по сторонам, я поманила девушку за собой к конюшням. В это время происходила смена караула, так что мы не должны были никого встретить. Подойдя к невысоким сооружениям, откуда слышалось ржание лошадей, я все — таки попросила лисичку принять свой второй облик и залезть в мешок. Если девушке и претила эта идея, то виду она не подала.

Ричард, конюх, совсем не удивился моему столь позднему визиту: у нас с ним была своя договоренность. Он молча взял протянутую бутыль белого кристалля и так же молча вывел моего коня игреневой масти. Темно — бурый корпус контрастировал со светлой гривой, и я в который раз залюбовалась своим верным другом. На самом деле это был конь Тэйтана — его ему подарил отец. Но принц, завидев какими глазами я смотрю на животное, ни секунды не сомневаясь, вручил мне уздцы. Я назвала его Лучом.