Лисьими тропами (СИ)

Из горла снова вырвался крик боли. Я сорвала голос, перепугала птиц, животных. Я напугала саму себя. Страшно. Нет, этого не может… просто не может быть.

— Не горюй по нему, маленькая лисичка. Он подарил тебе бессмертную жизнь. Разве это не прекрасно?

— Нет. Этого не может быть… не может… — орала не своим голосом я, вымещая злобу в бесполезных ударах по земле. — Не может… он… он…

— Он всегда выбирал тебя, лисичка, — кицунэ. Я его ненавидела, но не видела его. Он прятался. Будто знал, что я могу убить его. Я бы убила. Если бы только… если бы только… это вернуло его… — Когда не убил того ёкая. Потому что не хотел, чтобы ты видела его темную суть. Боялся потерять тебя. Его ослабляла твоя любовь. Честности ради: он бы победил меня в том бою. Смерть сильнее всех нас. Но он уже любил тебя, когда пришел сражаться со мной. Поэтому он проиграл. Потому что ты впустила в его вечный мрак свет.

И я снова кричала. Бессмысленно, в пустоту. Меня никто не слышал.

Не слышал.

Я даже не сказала ему ничего. Он никогда не говорил… не рассказывал… он просто любил…

Слезы срывались из моих глаз, душу продолжало рвать на части. Я думала, дело во мне, что я в конце погибну и он заберет меня. Но Шин знал, он всегда знал и ничем не выдал этого…

Кицунэ наконец-то явил себя, обернулся белой лисицей вокруг меня, будто пытаясь успокоить. Но… но…

— Мне жаль, маленькая лисичка, но Шина больше нет.

Стиснув зубы, я вдруг испытала ужас. Первобытный страх, которого никогда бы не пожелала никому пережить. Мне было невыносимо больно, нестерпимо. Но напугало меня не это.

Я знала, что это неправильно, так не должно быть, не должно. Но я не могла этого изменить. Я не могла… не могла…

Полными слез глазами, взглядом нашла кицунэ и заглянула в его глаза. Наверное, в этот момент что-то во мне все-таки умерло. Потому что… то, что я сказала, растерзало меня в клочья окончательно.

— Кто такой Шин?

Продолжение следует…