Лист в небесах (СИ)

— Дурачок, какое еще «тоже виноват»! Экарт не подросток, чтобы не удержать себя в руках. Поступим так, в ближайший выходной мы с тобой встретимся и еще раз поговорим. Просто пообщаемся. О твоих планах, о погоде, да о чем захочешь, — Лурье взял руки Лифа в свои и заглянул в глаза. — Хорошо?

Омега кивнул, успокаиваясь от чужого тепла.

— А на рейсе посидишь у пилотов в кабине. Я договорюсь. Не переживай, Экарта ты больше не увидишь.

========== 4. Наваждение или слабость ==========

С утра после рейса в свой выходной Лиф долго не вылезал из кровати, прокручивая в голове особо яркие картинки, и не понимал, что за помутнение рассудка произошло с ним?! Неужели он поддался инстинкту?! Но он всегда думал, что на инстинктах сносит голову напрочь и уже не важно — где, с кем, как. А он-то четко понимал, где он, с кем и как все происходило. Но…

Но в тот день Ройс Экарт не был для омеги обезличенным пассажиром, и когда схватил его за руку, запустил неуместные импульсы в голову. Лиф мог делать вид, что проблема была в должности Экарта, в течке, в страхе потерять работу и собственной слабости, но внутри себя прекрасно осознавал, что самоуверенный и жесткий альфа ему понравился, как никто до него.

Буш сделал глупость, поддавшись своему коктейлю из гормонов, симпатии и духа авантюризма, который проснулся тогда очень не кстати. Но внутренние установки на корню обрубили возможность перехода от самоконтроля к страсти и не позволили омеге отключить голову. Получилось, что шаг-то он сделал, прикрываясь кучей оправданий, а потом пять назад.

Мог получить пикантное воспоминание, а получил кучу проблем.

Порой Лиф хотел скинуть эту маску благоразумия, вдохнуть полной грудью и прыгнуть, чтобы упасть в небо, надышаться свободой, загребая руками мягкую пену белых облаков. Но он с детства усвоил, что излишние эмоциональные порывы больше вредят. А когда в старшей школе у его одноклассников-омег пошла череда абортов, после бурных ночей, понял, что никогда такого не допустит.

Никаких абортов. И никаких необдуманных перепихов.

Второе свое правило он уже нарушил.

— Нарушил. Да так, что теперь тошно на душе, — прошептал себе под нос парень. — Ни удовольствия, ни приятных воспоминаний, да еще свою профпригодность провалил. Со стороны вообще, наверное, кажется принуждением и давлением. Неудивительно, что Роберт неоднократно слово «иск» вставлял в разговор. Да какой иск! — Лиф закрыл лицо и истерично рассмеялся, окончательно запутываясь в своих реальных мотивах и выдуманных оправданиях поступку, которые он навешал на себя, как гирлянды на новогоднюю елку.

Потом все-таки выполз из постели и уставился на себя в зеркало.

— Хватит рефлексировать, Лиф Буш! Сделал ошибку — прими последствия, — строго предупредил свое отражение омега. — Экарт тоже хорош, вот кто думает головкой, а не головой. Или мне просто так повезло нарваться на его «милый» характер?

Но резко закрыл глаза и уже мысленно запретил себе продолжать этот монолог.

С Робертом Лурье Лиф встретился уже через два дня. Омега позвонил с утра и договорился о встрече в кофейне в семь вечера. Кофейню ассистент выбрал уютную и небольшую в центре города. Лиф пришел на пятнадцать минут раньше, но Роберт уже сидел за столиком, уткнувшись в планшет, и что-то там читал. Выглядел он идеально, рядом с такими Буш всегда чувствовал себя неуютно, но с Робертом, на удивление, ему было легко. Он даже посмеялся в душе над поворотами судьбы — не отравись Микки перед рейсом, не было бы всей этой череды последующих событий.

— Лиф, — тепло улыбнулся омега. — Что будешь?

— Латте, если можно.

— Конечно, можно. — Роберт обернулся к витрине и кивнул официанту, тот быстро подскочил к столику и уже через десять минут парень вдыхал приятный сливочный аромат напитка.

— Как плечо? — не ходя вокруг да около, спросил Роберт.

— В порядке. След будет, но до метки не дошло. — Улыбки не получилось, хотя Лиф очень хотел выглядеть спокойным и уверенным в себе. Роберт видел его насквозь.

— Лиф, я понимаю, что тебе неприятно, как мое внимание, так и мои вопросы. Но я вижу, что ты храбришься. И что накрутил себе кучу оправданий Ройса, — Лурье замялся на имени и быстро исправился, — Экарта… В свете собственной течки, но, поверь мне, альфы могут держать себя в руках, если нужно. Он же просто пошел на поводу эгоизма и желания, воспользовавшись своим положением.

— Как и я, — тихо сказал Лиф. Но увидев удивленное лицо Роберта, продолжил: — Нас обучают самозащите, я мог бы выключить его в туалете, но не стал. Почему, до сих пор не знаю. Вразумительного ответа у меня нет даже для себя.

Роберт сжал его ладонь и наклонился ближе.

— Он тебе понравился?

Лиф вздрогнул. Роберт, безусловно, не за красивые глаза занимал свою должность, но интуиция у него была невероятная.

— Наверное, — отвел взгляд омега. Не вываливать же на мужчину всю его рефлексию о причинах своего неблагоразумного поведения.

— Все нормально, Лиф. Экарт может нравиться, — потом перешел на шепот, — первые пять минут.