Листая календарь летящих будней…

Дряхлый турист повсеместно
льётся густыми лавинами:
старым развалинам лестно
встретиться взглядом с руинами.

* * *

Старушке снятся дни погожие
из текших много лет назад,
когда кидались все прохожие
проситься к ней в Нескучный сад.

* * *

Творец расчислил наперёд
любое наше прекословье:
вторая молодость берёт
у нас последнее здоровье.

* * *

Я вязну в тоскливых повторах,
как будто плывут миражи;
встречаются сутки, в которых
уже точно так же я жил.

* * *

От чего так устал? Ведь не камни таскал.
А подвыпив, ещё порываюсь я петь;
но всё время тоска, и повсюду тоска —
помоги мне, Господь, эту жизнь дотерпеть.

* * *

Если ближе присмотреться,
в самом хилом старикашке
упоённо бьётся сердце
и шевелятся замашки.

* * *

Вместе со всеми впадая в балдёж
и на любые готовы падения,
вертятся всюду, где есть молодёжь,
дедушки лёгкого поведения.

* * *

Наше время ступает, ползёт и идёт
по утратам, потерям, пропажам,
в молодые годится любой идиот,
а для старости – нужен со стажем.

* * *

Да, молодые соловьи,
моё былое – в сером пепле,
зато все слабости мои
набрали силу и окрепли.

* * *

Уже не позавидует никто
былой моей загульной бесноватости,
но я обрёл на старости зато
все признаки святого, кроме святости.

* * *

Не манят ни слава, ни власть,
с любовью – глухой перекур,
осталась последняя страсть —
охота на жареных кур.

* * *

Негоже до срока свечу задувать,
нам это веками твердят,
однако тому, чьё пространство – кровать,
нет лучше лекарства, чем яд.

* * *

Я не только снаружи облез,
я уже и душевно такой,
моего сластолюбия бес
обленился и ценит покой.

* * *

Судьба ведёт нас и волочит
на страх и риск, в огонь и в воду,
даруя ближе к вечной ночи
уже ненужную свободу.

* * *

Душа поёт, хотя не птица,
и стать легка не по годам,
и глаз, как странствующий рыцарь,
прекрасных сыскивает дам.

* * *

Горизонт застилается тучами,
время явно уже на излёте,
ибо стали печально-докучливы
все волнения духа и плоти.

* * *

Провалился житейский балет
или лысина славой покрыта —
всё равно мы на старости лет
у разбитого дремлем корыта.

* * *

Стал верить я глухой молве,
что, выйдя в возраст стариковский,
мы в печени и в голове
скопляем камень философский.

* * *

Годы создают вокруг безлюдие,
полон день пустотами густыми;
старческих любовей скудоблудие —
это ещё бегство из пустыни.

* * *

Ходят цыпочки и лапочки —
словно звуки песнопений;
половина мне до лампочки,
остальные мне до фени.

* * *

Копчу зачем-то небо синее,
меняя слабость на усталость,
ежевечернее уныние —
на ежеутреннюю вялость.

* * *

Угрюмо-сух и раздражителен,
ещё я жгу свою свечу
и становиться долгожителем
уже боюсь и не хочу.

* * *