Листьев медь (сборник)

Высокий человек в кустарной кепке – Ежик, который слушал тогда «аналоговую запись» – кинулся к охраннику и попытался перекрыть дорогу к стационарному телефону. Охранник, как они и рассчитывали, оставил мобильное устройство на массивном письменном столе. Отрезанный от телефона, он стал молотить Ежика, а тот неумело пытался боксировать и оттягивать руки тучного охранника от кабуры. В конце концов, Ежик завладел оружием, и группка преодолела еще один период спирального спуска. На следующий пост сигнал еще не успел поступить, а вот более глубокий, близкий к цели пост, откликнулся, заверещал – видимо побитый охранник дополз до стола и нажал на кнопку. Поэтому здесь массивная фигура с недоумением лениво вывалилась из-за поворота и с растопыренными руками пошла на группку, еще не сообразив, что уже стоит вытащить оружие. Ежик кинулся вперед, видимо, боясь выстрелить, и двое борцов покатились вниз, во тьму, приоткрыв для ребят боковой проход. Удачно нырнув туда, перекрыв все датчики, Чубаров вывел свою группу к входу в модельный зал.

Но и здесь кто-то темный преградил им путь. Функцию охраны теперь на себя взяла Ми. Из-под козырька кепки виднелся только ее изящно очерченный нос, руки в резиновых перчатках были выставлены вперед. Она метнулась к маленькому, хорошо знакомому по многочисленным телепередачам «Это вы можете», роботу из павильона «Юный техник» – и неожиданно сменила направление. Робот оставил свой пост и покатился за ней. Ребята один за другим проскочили в модельный зал. Ми соприкоснулась, наконец, с роботом, обхватила его руками и попыталась сдвинуть массивное тельце к стене, стараясь одновременно нащупать панель управления. Она бы и сделала это, потому что каждому ребенку было известно, что панель у роботов этого типа находится слева на спине, как бы, под лопаткой. Но никто и не подозревал, что у стража модельного зала была кем-то активизирована программа атаки на поражение, и в манипуляторах возник высоковольтный разряд. Ми тихо вскрикнула и упала в углу перед роботом, который, гудя, безуспешно пытался перебраться через ее тело. Кепка свалилась, обнажив короткие волосы, неровно отхваченные тупыми ножницами.

Модельный зал был одним из центральных помещений Лигоакадемии, где часто представителям международного научного сообщества демонстрировали наиболее показушные голографические спектакли и модели экспериментов. Огромный зал простирался на несколько десятков метров вниз, где была установлена аппаратура, управляемая с помощью переносных пультов с верхних галерей. С четырех углов потолок зала протыкали башни, уходящие в верхние пласты почвы. Изнутри эти башни подсвечивались, высокие арки окон, изливая желто-оранжевый свет, таинственно предупреждали: здесь кто-то живет, только улетел на время. Всякий раз, входя в этот зал, Чубаров думал, что Лигоакадемия, в сущности, подобна зарытой в землю тени высоток, сторожащих землю города много десятков лет назад. Так, он был уверен, что в самой-самой глубине здание протыкает землю тонким жалом с государственным гербом на конце, подобным шпилям высоток – хотя никто никогда не пытался это проверить.

Едва влетев в зал, Чубаров взял с полок несколько пультов, и вставил в приемную щель Единой Системы Страны свой личный талон. Открылись его файлы и, главное, тот самый, с чужой игрой. Дав сигнал построения голографической системы, Чубаров застыл, а ребята сгрудились на галерее, с удивлением рассматривая жуткое построение из сотен, а может, и тысяч многогранников, вырастающее снизу.

Когда в хитросплетении ходов между многогранниками, то соприкасающимися гранями, то разлетающимися в разные стороны, возникла фигурка, напоминающая Сову, Лисина резко вскрикнула, а Зинаида зажала ей рот широкой ладонью. Фигурка долго маялась среди стенок и ребер, перемещаясь в вагонетке, а потом пропала куда-то и возникла вновь на дне огромного параллелепипеда, стенки которого странно подрагивали. В наушниках проявилось некое возмущение, и Чубаров попытался наладить звуковой вход. Но там что-то никак не получалось, шли поначалу только механические потрескивания и потусторонний свист, который Женька Комлев тут же окрестил «музыкой сфер».

Чубаров перебрал весь набор воспроизводящих звук программ, потом догадался выйти на мнемонические коды, которыми пользовались психиатры при тестировании поступающих на работу в Лигоакадемию. Сменив несколько версий программы, мастер нашел, наконец, вполне членораздельный текст, произносимый механическим голосом лиготерминала.

Потом Аким Юрьевич вытащил новенький контейнер и тщательно осыпал контактным лигопорошком себя и ребят.

И тут началось действо, последствия которого полностью изменили некоторые судьбы…

Глава 13 Союзники