Листья коки

- Или о злом духе Супае, который бежит от бога Инти.

- Тише. Ночью о таких вещах нельзя говорить!

Однако Синчи заинтересовал рассказ странствующего поэта, и он с любопытством продолжал расспрашивать.

- Значит, он рассказывает о тех, что любили друг друга. Но что в этом интересного? Они пошли во время праздника Райми к камайоку, правителю уну, и тот объявил их мужем и женой. А потом община-айлью наделила их землей и построила для молодых дом.

- Ну, не всегда все складывается так легко и просто. - Начальник поста взял новую связку листьев коки и молча стал их жевать. Через минуту он продолжал: - Так редко бывает. Когда молодые - оба из одного селения, когда никто иной не имеет видов на ту же девушку, когда, наконец, у местного камайока нет никаких счетов с женихом и невестой или с их родными. Но бывает и иначе. Совсем иначе! Камайок или какой-нибудь инка, вождь-курака, а то и сам верховный жрец - уильяк-уму может присмотреть эту девушку для себя. Случается и так: юноше уже двадцать четыре года, а ей - всего-навсего шестнадцать-семнадцать. Ему предлагают выбрать себе жену, а ей еще рано выходить замуж. Наконец, кто-то другой, кто имеет на девушку виды, может преподнести камайоку больше подарков и тот откажет влюбленному. Хе-хе, по-разному все это складывается.

- А иногда девушек выбирают для жертвоприношения. Выбор может пасть как раз на эту, - отозвался кто-то в темноте. - Мой брат, когда служил в солдатах, видел, как одну девушку принесли в жертву в Золотом храме на острове, что посреди озера Титикака.

- Ну, это не так уж часто случается. Раз в два-три года, а то и реже.

Синчи припомнил последнюю из переданных им депеш и спросил не без колебания:

- А если... эти влюбленные не захотят уступить? Тогда что? Неужели нет выхода?

- А какой может быть выход? Глупо ты рассуждаешь!

- Ну, они могут попытаться бежать...

- Бежать? Только инкам, куракам да жрецам разрешается свободно путешествовать по стране. Всех остальных задерживают у первого же сторожевого поста. Всякий обязан находиться там, где ему положено, и делать свое дело. Бежать? Тоже выдумал! На всех дорогах - сторожевые заставы, на границах - тоже; в селениях и в городах - правители-камайоки. А ты сможешь пробраться через горы по нехоженым тропам? Попробуй-ка? И разве тебе дадут провизию на складе, если ты не несешь кипу или не имеешь такой бляхи, как у камайока, направляющегося по делам службы? В нашей стране - Тауантинсуйю, где властвуют сыны Солнца, должен быть абсолютный порядок. Делай, что тебе приказано, и помалкивай. Не смей и помышлять о побегах!

- Да и зачем это нужно? - поддержал начальника сосед Синчи с левой стороны. - Разве нам плохо? Если ты земледелец, то тебе всем селением строят дом и каждый год выделяют участок земли. Случись голод или несчастье - тебе помогут. Я знаю это по себе, я сам из крестьян.

- А я из семьи рудокопа. Это тоже труд уважаемый. Вот и нам дом построили, обеспечили едой, одеждой, шерстью, домашней утварью. Сушеного мяса-чарки у нас всегда вдоволь, сладкой кукурузной чичи получали сколько душе угодно, а однажды, когда сын Солнца посетил наш рудник, нам выдали по бочонку хмельной соры.

- Соры? Но ведь это напиток инков, кураков и жрецов. Он не для простых людей.

- Да, знаю. Однако в тот раз все-таки дали. Зима стояла очень суровая. Может, потому и дали.

- Ну, рассказывай! А что она такое, эта сора? Хороша?

- Хороша ли? Нет. От нее глотка огнем горит. А выпьешь кружку-две - и словно тебя подменили. Пьешь, веселишься, и все тебе по душе, никто не страшен, на все ты готов. Потом засыпаешь как убитый. А глаза продрал, все опять по-старому.

- Выходит, если хватишь этой соры, то и сбежать недолго.

- Хе-хе, наверное! Потому-то ее нам и не дают.

- Все по указке, - буркнул кто-то в темноте. - Везде приказывают: и кем ты должен быть, и где обязан работать, кого и когда в жены брать и даже что пить.

- А ты чего хочешь? Разве можно иначе? Где же тогда взять добровольцев для работы в горных рудниках? Или чтобы рыть каналы над мамакочей? Да хотя бы даже для того, чтобы работать гонцом? Во всем должен быть порядок.

Но Синчи настойчиво возвращался к тому, что его волновало.

- Ну, хорошо. Убежать трудно. Но все-таки убегают. Мало ли переселенцев живет среди чужих племен? Аймара среди кечуа, колья, чанка среди сечура... Каждому, конечно, хотелось бы жить со своими! Но все-таки бегут. А что бывает, если беглецов ловят?

- Иногда убивают для устрашения других, а чаще всего обрекают на неволю. Мужчин отправляют на самые тяжелые, высокогорные рудники или заставляют рыть каналы в пустыне, ну, к примеру, те, огромные, в Наске. А женщин отдают во дворцы инков. (Там они прядут, вышивают, прислуживают, объяснил бегун, который был из семьи рудокопа).

- Так ведь те же самые работы выполняют и свободные люди. Дороги, каналы прокладывает на своей территории самостоятельно каждая область. На рудниках работают целыми селениями, взять хотя бы твое, например.