Листья коки

Старейшина лишь коротко, испытующе взглянул на носильщика, потом - на толпу пленниц, но не прибавил шагу, не подал и вида, что слышал. Однако в его глазах промелькнуло отчаяние. Только сейчас он узнал в пленницах по белым с красной вышивкой одеждам дев Солнца.

Он скрылся между домами деревни, а в это время де Сото, довольный и самоуверенный, приказывал всей колонне повернуть к выбранному для ночлега помещению.

- Ты займешься приготовлением этих ягнят на вертеле, Фелипилльо. Самочки, конечно, лучше?

- О да, сеньор, они нежнее.

- Хорошо. Режь одних только самок. А потом позабавимся и с этими самочками, хе-хе! - он через плечо указал на толпу пленниц. - Ты тоже сможешь себе выбрать. Ты это заслужил.

- О да, сеньор, - нимало не смущаясь, согласился отступник. - Я так напугал этого глупого язычника, что он выполнит все мои указания.

- Да? А ну-ка посмотри, что там делается? А, проклятые псы! Мигель, Педро, держите их! Херес, пали из мушкета! И ты, Диего! Пленниц стеречь! Остальные за мной!

Солдаты тотчас сорвались с места, но пока высекли искру, пока подпалили фитили и приготовились к стрельбе - во всей деревне уже поднялся дикий переполох. Даже Фелипилльо не мог понять, что кричали ее жители, а испанцы видели лишь толпы людей, в панике разбегающихся в разные стороны. Одни бежали по долине вдоль ручья, другие к террасам возделанных участков, к зарослям кукурузы и агав, третьи - к каменистым пустошам северного склона. Но уже Мигель Эррера и Педро Санчес мчались галопом между домами, топтали и рубили тех, кто замешкался.

Какая-то женщина взбиралась по обрывистому склону горной террасы и на минуту задержалась, оглянувшись на Деревню. Как раз в это время Хуан Херес наконец запалил фитиль и со смехом приложился к мушкету.

Звук выстрела, словно гром, разорвал тишину долины, женщина, которая была видна всем, вскрикнула, упала на колени, и тело ее начало сползать вниз по склону.

- Хи-хи-хи, собственными ногами накрылась, - гоготал Херес, поспешно заряжая мушкет.

Его спутник, Диего Наварро, тоже наконец справился со своим фитилем и принялся палить вдоль главной дороги, а потом они стали стрелять по очереди; если только видели какую-либо живую мишень, подбадривая друг друга и подшучивая. Горы отражали эхо выстрелов, умножая их многократно, и казалось, что по всей долине грохочет гром.

Де Сото с несколькими испанцами добрался до облюбованного дома, который стоял на отшибе, и поэтому его жителей не успели предупредить. Они выскочили во двор, когда услыхали крики и грохот, и в диком ужасе, который буквально приковал их к месту, смотрели на захватчиков, особенно на их огромных странных животных.

- Взять их! - спокойно приказал де Сото, никак не выказывая овладевшего им бешенства. - Повесить всех здесь, на этом дереве! Обоих стариков и всех трех мальчишек.

- Как прикажешь, сеньор? Чтоб они сдохли сразу или кое-какое время еще подергались?

- Ага, ты это умеешь делать, я знаю. Ну, как тебе хочется, Луис. Обыщите дом! Может, там еще есть кто-либо.

- Фелипилльо заметил какое-то движение в небольшом строении, где, наверное, был склад зерна или птичник, и крикнул, указывая в ту сторону:

- Девка! Сеньор, там девка!

Сам де Сото спрыгнул с коня и со стилетом в руке метнулся в низкие двери. Через минуту он вытащил отчаянно сопротивлявшуюся, хотя и в полном молчании, девушку. Другую, немного постарше, выволок из дому Луис.

- Алонсо, возьми себе эту девку. А ту помоложе - для Родриго Панагуа. Ты ведь любишь, старый пройдоха, такие не созревшие плоды. Хе-хе!

Старый солдат, ветеран италийских войн, цинично рассмеялся.

- Да, это так. Спасибо, сеньор.

- А пока связать их и присоединить к остальным пленницам. Что там, Мигель?

Посланные в погоню возвращались на взмыленных лошадях.

- Все ушли. Кого мы догнали, те лежат. Деревня пуста.

- Вероломные псы. Они должны были дать нам продовольствие на ужин. Фелипилльо, веди туда, где эти собаки-язычники держат своих лам. Гнать всех их сюда!

Переводчик с беспокойством взглянул в сторону гор. Ему вовсе не улыбалось карабкаться куда-то ввысь через заросли агав и кукурузы, где на каждом шагу его могла подстерегать засада.

На помощь Фелипилльо пришел Мигель Эррера.

- Не нужно туда лезть. В конце деревни я видел большой загон, а в нем около двадцати этих длинношеих овец.

- Ага, они, наверно, собирались стричь шерсть - обрадовался Фелипилльо. - И поэтому согнали туда лам. А потом шерсть делят между семьями.

- Тьфу! Все-то у них общее, все-то они делят. Порядочный христианин не Смог бы так жить. Но сейчас это и к лучшему. Мигель, возьми троих и отправляйся с ними к этому загону.

- Сколько штук зарезать, сеньор?

- Всех! - Де Сото внезапно впал в ярость. - Всех до единой! Потом выберешь для нас тех, что помоложе и пожирнее. Пусть это будет уроком для языческих псов. Убежали, а? Я им покажу, как убегать!

Носильщиков (драгоценный груз, доставленный ими, испанцы на ночь сложили в специальном помещении) согнали в угол загона, между двумя глухими изгородями. Рядом, под большим деревом, сбились в кучку женщины.