Листья травы (Leaves of Grass)

Больной, изможденный, плечом к

плечу со смертью,

Бреду вдоль берега,

Изливая наболевшую душу.

Меня переполняет скорбь!

До завтра, может быть, не доживу;

Ни отдыхать, о Боже, не могу, ни

пить, ни есть, ни спать,

Пока не выскажу мою мольбу перед

Тобой,

Не нагляжусь, не надышусь Тобой,

не побеседую с Тобой,

Не отчитаюсь снова пред Тобой.

Ты ведаешь всю жизнь мою, за

годом год,

Долгую, исполненную не только

благочестием - зиждительным

трудом;

Ты ведаешь пост и молитвы юности

моей,

Ты ведаешь задумчивую важность и

прозренья зрелости моей,

Ты ведаешь и то, что, прежде чем

начать, я предался Тебе,

Ты ведаешь и то, что позже все

обеты исполнял, держался

твердо их,

Ты ведаешь, ни разу не утратил я ни

веры, ни восторга пред

Тобой,

В оковах, в казематах, в немилости

безропотно

Все от Тебя приемлющий, как

должное, все, что Тобой

ниспослано.

Все начинания мои посвящены Тебе,

Все замыслы и все расчеты

задумывались и выполнялись

с мыслью о Тебе,

По морю плыл, по суше

странствовал к Тебе,

Желания, намерения, стремления,

все мной достигнутое - Тебе.

О, я уверен, что они и в самом деле

от Тебя -

Толчок, горение, несокрушимость

воли,

Отчетливое внутреннее веление,

которое сильнее слов,

Послание Небес, нашептываемое

даже во сне, -

Вот что вело меня вперед.

Я с Божьей помощью свершил свой

труд,

Я высвободил и расчистил

древнейшие края земли, заросшие

и одичавшие,

Я сблизил полушария и неизвестное

связал с известным.

Конец неведом мне, он весь в Тебе,

Велик он будет или жалок, я не

знаю,

Быть может, он таит в себе

необозримые пространства

и державы,

Быть может, грубый, меры не

знающий людской подлесок, мне

хорошо известный,

Здесь приживется после пересадки,

воспрянет, просветится,

станет достойным Тебя,

Быть может, в самом деле здесь

мечи перекуются на орала,

Быть может, мертвый крест,

безжизненный Европы крест,

ростки здесь пустит и расцветет.

Еще усилие, пусть этот неживой

песок послужит алтарем;

За то, что Ты, о Боже, освещал мне

жизнь,

Тобой ниспосланным лучом,

спокойным, тихим,

Светил светлее света самого,

Невыразимым, несказанным светом,

За это, Боже, коленопреклоненно,

своим последним словом

Я, старый, расслабленный и нищий,

благодарю Тебя.

Конец мой близок,

Тучи уже сомкнулись надо мной,

Я сбился с курса, плавание не

удалось,

Я уступаю корабли Тебе.

Руки, все мои мышцы расслаблены,

Мой мозг смущен и изможден,

Пусть распадутся ветшающие

снасти, я от Тебя не отпаду,

Прильну к Тебе, о Боже, пускай

меня колотят волны,

Тебя, Тебя-то я, по крайней мере,

знаю.

Пророчествую или брежу?

Что знаю я о жизни? О себе?

Не знаю даже, завершено ли начатое

дело.

Передо мной, дразня меня, сбивая с

толку, стелятся неясные,

туманные догадки

Про новые, лучшие миры, про их

могучие родины.

А новые внезапные виденья, что они

значат?

Чудесно, словно Божьей дланью,

мои отверзлись очи,

Сквозь небеса и воздух мне

улыбается огромный смутный

призрак,

И по волнам далеким плывут

бесчисленные корабли,

И гимны на неведомых наречьях

приветствуют меня.

ИЗ ПОЭМЫ "СПЯЩИЕ"

Я ВИЖУ: ГОЛЫЙ КРАСАВЕЦ

ГИГАНТ

Я вижу: голый красавец гигант

плывет через морской

водоворот,

Его темные волосы сделались

гладкими и плотно прильнули

ко лбу, он с силою вскидывает

смелые руки и хочет

вытолкнуть себя ногами прочь,

Я вижу его белое тело и его

бесстрашные глаза,

Ненавистны мне эти быстрые

волны, что сейчас разобьют его

головою о скалы.

Что вы делаете, волны-бандиты?

Неужто вы убьете смельчака и

гиганта - убьете в расцвете лет?

Долго он не сдается и борется,

Он весь в синяках, его бьет и

калечит, но он держится, покуда

есть сила,

Бешеные волны запятнаны кровью,

они несут его прочь, и мнут,

и швыряют его,

Они несут его прекрасное тело по

кругу, снова и снова оно

налетает на скалы,

Быстро они уносят из глаз этот

доблестный труп.

ЛЕДЯНОЙ УРАГАН, СЛОВНО

БРИТВАМИ

Ледяной ураган, словно бритвами,

врезается в берег, пушечный

залп возвещает крушение,

А потом утихает буря и выходит

луна, барахтаясь в зыби

морской.

Я гляжу - вон беспомощно бьется

корабль, слышу треск - он

налетел на скалу; слышу, люди

завопили от ужаса, вопли

становятся глуше и глуше.

Я не в силах помочь, мои пальцы

сжимаются в судороге,

Я могу лишь кинуться к волнам,

пусть они обольют меня

и замерзнут на мне.

Я вместе с толпою, мы ищем, - ни

одного не прибило живого.

Утром я помогаю подбирать

мертвецов и складывать их рядами

в амбаре.

СКВО

Вот что рассказала мне мать, сидя

как-то со мной за обедом,

О той поре, когда она была девочкой

и жила в старом

родительском доме.

К старому дому ранним утром

пришла краснокожая скво.

На спине у нее была вязанка того

камыша, из которого плетутся

для стульев, сиденья,

Ее волосы, густые, прямые,

блестящие, жесткие, черные,

наполовину закрывали ей лицо,

Ее поступь была упругой и легкой, а

в голосе была

неизъяснимая прелесть.

Моя мать с изумлением и радостью

глядела на эту незнакомую

женщину,

Глядела на дивную свежесть лица,

на полные, гибкие

руки и ноги;

Чем дольше глядела моя мать на нее,

тем сильнее влюблялась

в нее,

Никогда до той поры не видала она

такой удивительной красоты

и чистоты.

Она усадила ее на скамью к очагу,

она стала готовить ей пищу,

Работы она ей не дала, но она дала

ей память и любовь.

Скво пробыла у нее целый день и

ушла незадолго до вечера.

Моей матери так не хотелось, чтобы