Листопад

Но как ни пыталась она взять, себя в руки, однако всю ночь не могла уснуть. Ей повсюду мерещились немцы. Стоило только смежить веки, как слышала взрывы гранат, трескотню пулеметных и автоматных очередей, крики людей. Ранка старалась не думать о прошедшем бое, но он назойливо вставал перед ней, и от таких ужасных видений нельзя было избавиться. Ночь была прохладная, тихая, без облаков. Ранка лежала на спине, подложив руки под голову, все время смотрела между ветками деревьев на звезды. Думала о своем отце, пыталась понять, как бы он отнесся к тому, что она стала бойцом. В сорок первом году, во время апрельской войны, ее отец добровольно ушел на фронт, и с тех пор от него не было никаких известий. Он был солдатом, думала Ранка, а когда страна разваливается и армия капитулирует, солдату ничего не остается, как погибнуть или сдаться в плен. Это ясно. Ее отец, конечно, не был виноват в том, что король, развалив государство, сбежал, как дезертир. Но отец, солдат, был обязан взять на себя часть вины короля. Ведь это был его король. А потом — это была его страна. Это был он сам. За его спиной были его горы, его земля, могилы его предков, наконец, была его семья, и за все это надо было бороться. И помнить об этом надо было.

В первые же дни войны дом, в котором они жили, пострадал. В него попала бомба. Восстанавливать его не было ни сил, ни средств, ни смысла. В войну люди ничего не строят, а только рушат, опустошают.

Когда в город стали просачиваться слухи о восстании в Шумадии, люди насторожились. Участились аресты. Жизнь с каждым днем становилась все более напряженной, наполненной страхом и опасностью. По ночам все чаще улицы пробуждались от разрывов гранат, от выстрелов.

Оккупационные власти совсем перестали снабжать население продуктами. И мать Ранки решила, что им надо обязательно переехать в село, к своей дальней родственнице.

Но и в селе было не лучше, чем в городе. Бедным везде живется плохо. Чтобы пропитаться, ей с матерью приходилось с утра до ночи работать в поле. Ранка быстро освоила нехитрое крестьянское ремесло, окучивала картошку, полола кукурузу, собирала сено и даже научилась жать серпом пшеницу.

В середине лета сорок третьего года, во время жатвы, на ближних холмах неожиданно поднялась стрельба. Жнецы рассыпались во все стороны. Ранка бросила серп и побежала к ближайшей роще, но не успела добежать до нее. Среди нескошенного поля увидела партизана. Он лежал, перегнувшись через пулемет, из горла у него струилась кровь. Партизан пытался пальцами зажать рану, но кровь все равно сочилась сквозь пальцы.

Увидев бойца, Ранка остановилась как вкопанная, а он рукой показал ей, что надо лечь, потому что кругом все еще свистели пули. Боец поднял голову, и Ранка, заглянув в его лицо, отшатнулась. В его глазах скапливался предсмертный страх. Ей хотелось закричать, позвать ли помощь, но голос окаменел. Чувствуя, как все тело наливается свинцовым страхом, она упала на колени, несколько минут сидела неподвижно, потом подумала, что если сейчас не поможет этому человеку, то он скоро умрет и смерть его всю жизнь будет ее преследовать.

Шум стрельбы удалялся в сторону гор. Лицо бойца и его глаза с каждой минутой становились все более неподвижными и безжизненными. Он хотел что-то сказать, но вместо голоса из его горла вырывались лишь невнятные звуки да свежая струя крови. Ранка догадалась, что нужно сделать перевязку, но у бойца не оказалось бинта, и она, не раздумывая, разорвала на себе рубашку. Только недавно она читала книгу народного доктора Васии Пелагича, где давались советы, как останавливать кровотечение, и, вспомнив об этом, Ранка тут же, в пшенице, нашла листья подорожника, приложила их к простреленному горлу бойца и перевязала его. Через несколько минут кровь в ране свернулась, и боец мгновенно уснул.

Весь остаток дня Ранка не отходила от бойца. Ей казалось, стоит только отойти на шаг, как он обязательно умрет. Потом, поздно вечером, когда поля опустели и на землю спустилась ночь, Ранка с матерью перенесли раненого на заброшенный хутор и там спрятали его. Дней десять она ухаживала за бойцом, а когда поблизости снова появились партизаны, она пошла к ним и рассказала, где находится раненый пулеметчик Марко Валетанчич. За ним пришло целое отделение. Бойцы положили Марко на самодельные носилки и понесли его в свой госпиталь. Он на прощание молча пожал ей руку, и она почувствовала, что в его руке появилась сила. Минуту девушка стояла на опушке рощи и смотрела, как люди удаляются с носилками, а потом, когда они уже скрылись в лесу, Ранка вдруг побежала за ними.

«Марко, не бойся, я тебя не оставлю, — сказала Ранка раненому, когда догнала их. Он с благодарностью посмотрел на нее. — Я буду с тобой все время, я тебя вылечу».