Листы дневника. В трех томах. Том 3

Только что полетело наше очередное письмо, как прилетело Ваше от 2 Июня с Пеглером от того же числа. Он дописался уже до Распутина! По-видимому, забывает о своей задаче и сворачивает на русофобию. Конечно, публика никак не разберется в его мешанине, но русофобия уже кажет свои рога. Вместе с Вашим письмом прилетело письмо Грабаря от 31 Мая. Он поминает о свидании с Т.Г. — значит, они знакомы, но ранее ни она, ни он не говорили об этом. Также он поминает ВОКС, но ничего о поручении ВОКСа вице-консулу — о приобретении картин. Упоминает, что мои картины, привезенные нами в Москву в 1926-м, оказались в "Горках" в Музее Горького (там Горький и умер.) Но каким образом оказались они у Горького, он не знает. Поистине, неисповедима судьба книг и картин. Оказывается, он в переписке с Всев. Ивановым — теперь в Хабаровске, в ТАССе. Мы рады, что Иванов жив и работает. Он знает Дальний Восток, именно там он может быть ближайше полезен.

Не помню, вернул ли Мясин эскизы "Половецких плясок"? Они очень пригодятся для выставки у Вас, напоминая о дягилевской антрепризе. Русь должна хорошо поминать Дягилева, прорубившего для русского искусства славное окно в Европу. Рад, что мой лист о Дягилеве обошел здесь с полдюжины журналов и включился в "Химават". Так мы должны отвечать на злобную, невежественную русофобию. Иначе опять получится ярость сил темных и робость деятелей Культуры. Мой лист "Самоотвержение зла" обошел много журналов и газет — тоже своевременное напоминание. Хороший бомбейский еженедельник "Сошиал Уэдфер" перепечатал мой очерк "Не убий!" — тоже своевременно.

Кажется, здесь будет принят титул: "Союз Штатов Индии". Это правильно. Сложное, трудное время здесь. Особенно вредят единению зверские мусульмане. Здешние навабы какие-то особенные по своей непримиримости. Сколько горя и безумных затрат принесет их "Пакистан"! А по-русски это значило бы: "Еще стан", ведь паки — еще. Когда-то это "еще" опять рассосется. А пока вместо культурно-поступательного движение это "еще" только мутит народ и мешает культурным деятелям. Всюду истинное продвижение нелегко дается. В Августе много событий.

Вместо одного доминиона получится сразу два. Пока что в Лагоре, в Амритсаре не прекращаются убийства, поджоги. Говорят, что Амритсар имеет вид хуже Лондона после всех бомбардировок. Вот и скажите, что "Знамя Мира" не нужно. Помните, до войны у меня был лист "Мир в маске" — было своевременно. Теперь следует написать "Мир в кандалах" — будет точное отображение мрачной действительности. Пересылать ничего нельзя, денег перевести нельзя, а если и можно, то с непреоборимыми трудностями. Все нельзя. На все нужно специальное разрешение. А поди достань его. Сапоги сносишь — не дойдешь. Так "мир в кандалах" оказался. Уж не бессрочна ли каторга? Впрочем, бывало, ямщики говорили про рыхлую кладь, отправляясь в дорогу: "Нича-во-о — утрясется!"

Посылаю Вам копию письма из Брюгге и мой телеграфный ответ. Пусть действуют. Выберите Вебеке в Комитет от Бельгии. Пошлите им 20 брошюр для полезного использования. Было еще письмо из ЮНЕСКО — театрального отдела. Просили совет о Международном Театральном Институте. Пожелал им всякого успеха. Но не знаю, как бы у них не вылилось в чиновничью затею. Им бы Дягилева нужно.

Интересно, что Вам привезет Терещенко. Теперь во главе Украины Корнейчук — талантливый писатель, культурный. Может быть, с ним Вам удастся иметь хорошие, деловые связи. Посылаю Вам мой диет "Украина" — перешлите Корнейчуку. Удивительно, сколько добрых воспоминаний столпилось около Украины.

Пришел готовый отчет АРКА. Все мы радовались. Хорошо составлен, хорошо издан. Надо думать, вызовет добрые суждения. Среди всяких пеглеров, среди ненавистничества и клеветы, среди бешеной русофобии творится культурное гуманитарное дело. Пробивается источник целительный. Многие ли скажут спасибо? Наоборот, зашипят многие. Вся херстовская желтая пресса, наверно, ругалась бы. Конечно, похвала всяких пеглеров горше их ругани. У нас, бывало, говорили: хорошо если Буренин разругает, а вот коли похвалит, тогда что будет!

А вот и очередной Пеглер прикатил с Вашими письмами от 5–6 Июня. Эх, Америка, Америка! Сколько добрых мыслей и намерений было направлено нами туда. Немало в ней хороших людей, но страшно становится, как вспомним о мрачном воинстве гангстеров, клеветников, невежд, о линчевании, о всевозможных преступлениях, охвативших уже и молодое поколение, о преступной прессе, о всяких грязебросах вроде Пеглера. Теперь он восхваляет Уоллеса и сворачивает на русофобию. Конечно, к адвокату нечего ходить, да такого и нет. Письмо Зирк[ова] очень хорошо. Друзья могли бы посылать подобные письма Пеглеру, а копии Вам. Видимо, Пеглер забыл, что Хорш был моим фидусиари[168] и ложно донес о налогах, которые экспедиция и не должна платить.