Лисы округа Хансон

– Какого… – Тэун давится воздухом и бежит на стройплощадку. Подбирает зеркало, осматривает его со всех сторон. Обычный мусор, разве что теперь весь в лисьей крови.

Интересно, а если Тэун… мысль совсем дикая, и был бы рядом Юнсу, огрел бы Тэуна по затылку, но напарника нет, а забытый плащ лисицы в руке Тэуна – есть. Его же вернуть надо, правильно? И ничего страшного не будет, если Тэун попробует резануть себя по руке этим зеркальцем, чтобы попасть в закрытый клуб к кумихо. Что с ним случится, с таким идиотом?

Ничего. В худшем случае просто порежется. Рядом аптека, можно купить пластырь сразу же, продезинфицировать и…

Мысль об этом Тэуна успокаивает – она вроде взрослая, адекватная, – и он, жмурясь, чиркает острым осколком себе по кисти. Кровь брызжет из свежей раны, боль простреливает всю руку до локтя, но в следующую секунду, как Тэун открывает глаза, воздух вокруг него сгущается, и он проваливается в кромешную темноту.

Которая вспыхивает сине-зелёными огнями – те загораются в беспорядке над головой Тэуна, перед его глазами, у самых ног. Огни похожи на упавшие звёзды, на Кальцифера из «Ходячего замка», у них даже есть глаза и… рот? Тэун приглядывается – ближайший к нему огонёк дрожит, словно хихикает, и мигает. Его сородичи подхватывают сигнал и передают его дальше – вглубь темноты, где проступают силуэты длинного коридора, зажатого между двух высоких стен. Чувствуя себя шотландской принцессой, Тэун шагает за мигающими огнями, стискивая кровоточащую рану в кулаке. На каменном полу после него остаются тёмно-красные капли, привлекающие всё больше огней.

Что это за место? Тэун попал в загробный мир? Он вспоминает всё, что ему рассказывали няни в детдоме, и не может выискать в их сказках ничего, что было бы похоже на длинный коридор, окружённый переливающимися холодными огнями.

Тэун идёт медленно, боясь не заметить какой-нибудь труп, кости бедолаги, угодившего сюда по глупости, прямо как сам Тэун. Стены тут собраны из больших плит, и Тэун, присматриваясь, чуть не ахает: это же могильные плиты!

Он точно в подземном мире, в царстве короля демонов.

А куда ещё привела бы псина Тангуна лисицу и одного любопытного идиота? Только в мир мёртвых.

– Эй, – шепчет Тэун блуждающему огню, плывущему рядом с ним у самого плеча, – поможешь найти лису? Кумихо, красивая такая, буквально минуту назад должна была тут пробегать.

Огонёк мигает и вдруг срывается вперёд. Тэун икает от удивления и почти мчится за ним. Всё вокруг недвижимо, многочисленные огни не издают звуков, и потому в этом царстве темноты и тишины шаги Тэуна кажутся оглушающими ударами – словно с каждым шагом Тэуна сыплется песок с вековых стен, настолько тяжело ступает смертный в мире духов.

Огоньки приводят в место, где гораздо больше света. Коридор оканчивается высокой аркой, а за ней показывается зал с уходящим куда-то далеко вверх потолком. Слева и справа от Тэуна тянутся колонны из чёрного мрамора, они уводят взгляд вперёд, к абсолютно круглому озеру с тёмной водой, в центре которого расположен золотой трон.

У края пруда стоит лисица. Пса рядом с ней нет – он запрыгнул на трон и сел у богато украшенного узорами подлокотника. Спустя мгновение – Тэун моргает – на троне проявляется, будто из ниоткуда, силуэт человека.

Это не человек, понимает Тэун сразу же. В самом деле, он идиот, но не настолько тупой, чтобы не суметь понять, что на троне восседает король демонов, которого упоминала лисица.

Тот одет в чёрный длинный ханбок, расписанный золотом, какие носили короли Чосона, а то и Кочосона. У него длинные волосы, они струятся вдоль его тела, по трону и ползут к босым ногам шелковистыми змеями. У короля бледное лицо с выделяющимися на его фоне красными глазами. Он высокий, но какой-то хрупкий, как фарфоровая статуя. «Болезненно хрупкий даже. Могут ли короли демонов болеть? Этот, кажется, страдает анемией. Ему бы гемоглобин поднять…»

Тэун думает, что и голос у него, под стать телу, высокий и нежный, но король растягивает рот в широкой улыбке и басит:

– Пришла всё-таки. Думал, не примешь моё приглашение.

Лисица фыркает, пока за её спиной недовольно раскачиваются из стороны в сторону четыре хвоста.

– Тебе откажешь, как же, – говорит она. Поклона не делает, и Тэун начинает сомневаться в своих предположениях. Может, не король он всё-таки? Так, местный авторитет? Какие там в почёте у квисинов и квемулей?

– Ты двадцать лет меня избегала, – не соглашается «местный авторитет». Он взмахивает длинными чёрными когтями, и в ладони у него появляется свиток. – Вот, записи говорят: последний раз мы с тобой виделись в прошлом веке. Ты мне нагрубила.

– За дело, – огрызается лиса. Этот… кем бы там он ни был, добродушно кивает.

– Разве я спорю? У тебя для любого из нас найдётся крепкое словцо, и я не исключение. Что меня, кстати, радует. Я скучал по нашим дружеским беседам.

– Мы не друзья, – цедит кумихо. – Я потому и не прихожу к тебе. Не хочу лишний раз в этом угрюмом месте выслушивать душные нравоучения.

– Место не нравится? Так давай обстановку сменим.