Литература для нервных

Когда искусство перестало быть чисто религиозным (а оно было таким примерно до начала эпохи Возрождения), само содержание художественного произведения перестало быть заранее определенным. В Новое и Новейшее время (с XVII века) все чаще происходило так, что содержание формировалось в процессе творчества, по мере развития художественной идеи (см. Замысел).

Искусство появилось примерно 50 000 лет назад, в эпоху Великого оледенения, когда человек, уже умелый и прямоходящий, вынужден был переселиться с поверхности земли в пещеры, где было теплее. Что произошло дальше, можно только предполагать. Наверное, сработал один из основных методов мышления – по аналогии: пещера похожа на то место в теле женщины или самки животного, откуда появляется на свет новое существо. Начав жить в пещерах, люди словно вернулись домой, в материнское лоно. Недаром в любой мифологии мира есть богиня-мать, а одна из древнейших метафор – мать-земля, у славян «мать сыра́ земля». В новую среду обитания люди начали переносить и свои представления о внешнем мире, используя для этого сажу, цветную глину, толченый известняк. Так в пещерах появились первые произведения изобразительного искусства – наскальные росписи. Одновременно возникли и такие формы деятельности, которые спустя тысячелетия превратились в театр, танец, литературу, музыку, мелодекламацию…

Вот что интересно. Чтобы убить и съесть мамонта, искусство не нужно. Чтобы снять с животного шкуру и сшить из него кое-какую одежду – тоже. Огонь можно добыть без искусства. То есть условий для биологического выживания достаточно, а для существования homo sapience – нет. Получается, что человеческий разум напрямую связан с искусством, иначе он угаснет. Это единственное зеркало, в котором человек может увидеть самого себя. Никаких других не существует.

Определений искусства множество: «мышление в художественных образах»; «образное осмысление действительности»; «процесс и итог выражения внутреннего или внешнего мира творца в художественном образе»; «творчество, направленное так, чтобы отражать интерес к жизни не только самого автора, но и других людей». Художественному образу посвящена отдельная статья, а сейчас просто запомним: в литературе это своего рода «картинка», которая встает перед мысленным взором читателя. Этот процесс мало кому приходит в голову отслеживать, но он происходит.

Приращение, прибавление личного опыта за счет эстетического восприятия воспринимается как чудо. По меньшей мере странно: ты сидишь с книгой в руках в своей комнате, и вдруг тебе начинает казаться, что ты в Африке или на Севере, становится холодно или жарко, ты чувствуешь запахи, хотя пахнуть здесь нечему, ежишься от порыва ветра при закрытом окне. Но в этом-то и назначение искусства – создать для читателя вторую реальность, параллельную обыденной, расширить границы его личности, научить его быть не только самим собой, но и любым из множества других людей: ведь, читая, мы невольно отождествляем себя с тем или иным литературным героем.

Чтобы создать произведение искусства, требуются способности (одаренность, талант, гениальность) и мастерство. Способности в любой степени проявляются в том, что художник, писатель, будучи отдельным человеком и описывая, казалось бы, только то, что касается лично его, высказывается за многих или даже за всех. Возьмем простой пример – хрестоматийное произведение Александра Сергеевича Пушкина. У него нет названия, и оно везде публикуется по первой строке, инци́питу (этот термин не входит в программу, но лучше его запомнить, т. к. неозаглавленных произведений в поэзии много):

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадежно,

То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.

Читатель может лишь догадываться, что перед ним итог непростых и, вероятно, продолжительных личных отношений. Ни о них, ни о возлюбленной лирического героя мы не знаем ничего. Употреблена форма прошедшего времени «любил», но тут же сделана оговорка: «быть может…» – и ясно, что любовь никуда не ушла, но страдания, связанные с нею, в дальнейшем взяты любящим на себя одного. Он принимает горечь расставания, а ее отпускает, желая счастья.