Литература и котики. Для тех, кто не разучился читать

Коты и кошки от Талейрана и Бюффона

Шарль Морис де Талейран-Перигор (1754–1838) был не только знаменитым дипломатом и мастером политической интриги, но и автором прекрасно написанных «Мемуаров».

На русском языке они впервые были выпущены в 1840 году под названием «Записки князя Талейран-Перигора», и они повествуют о событиях бурной жизни Талейрана, начиная с рождения и заканчивая временем революции 1830 года. В них дипломат представляет вниманию читателей интереснейшую галерею портретов исторических персоналий периода Директории, Консульства, Империи, таких как Наполеон Бонапарт, Жан-Жак Руссо, Дени Дидро, Пьер Бомарше, Оноре де Мирабо и многих других.

По одной из версий, автором текста «Записок» (сейчас таких людей называют литобработчиками) был французский писатель Этьен-Леон де Ламот-Лангон (1786–1864), который прославился своими романами и мистифицированными мемуарами, составленными от имени исторических личностей, среди которых кардинал де Ришелье, Людовик XVIII и графиня Дюбарри.

Помимо описания исторических событий и персонажей, в «Мемуарах» Талейрана, как ни странно, несколько страниц посвящены одному коту по имени Месье Папен.

Талейран рассказывает своим читателям следующее:

Мадам Бонапарте начала просить меня за дюжину клиентов, которым нужны были все-таки хорошие места, после этого я выслушал целую повесть о несчастьях Monsіeur Papin, о жестокости Бонапарте к этому прекрасному созданию, и наконец мог начать разговор.

Но может быть вы теперь спросите меня: кто этот Monsіeur Papin, сделавшийся предметом жестокости первого консула? Я отвечаю, что Monsіeur Papin был четвероногое; толстый прекрасный кот; злой, как старый адвокат; ужас дам, потому что он рвал, царапал кружева, оборки, перья – все, что мог. Он чувствовал свою значительность и потому безнаказанно подшучивал и над значительными людьми, которые в уме наделяли проклятого кота всеми возможными ругательствами – а вслух превозносили его. Я не любил этого мерзкого кота, да и он меня тоже – и потому всегда запускал свои когти мне в ноги, да так искусно, что кровь выступала на чулках. Первый консул, как говорила Жозефина, был моим мстителем, и Monsіeur Papin’у доставалось от него порядком; за то, только что раздавались грозные шаги Бонапарте, проклятое животное убегало или пряталось куда-нибудь под мебель, где и оставалось до самого ухода своего неприятеля.

Чуть ниже Талейран пишет: