Литература как социальный институт: Сборник работ

Для социолога культуры такие мимикрические смысловые структуры представляют особый интерес. (К разряду близких им по характеру и роли можно отнести и понятия «поколение», «идеология», «культура», «литература».) Все они являются ценностными радикалами или осколками распавшегося большого, хотя и не слишком упорядоченного проекта «культуры» или цивилизации, возникшего в конце XVIII в. Их значимость обусловлена проективной модальностью подобной конструкции – «идеальностью», ценностью, которая легко трансформируется в «реальность» у тех, кто монополизирует право на ее интерпретацию, рассматривая оцениваемые с ее помощью смысловые формы как однозначные. В этом случае ценностный компонент субстантивируется, опредмечивается. Другими словами, популярность и результативность подобных понятий основана на неявной, но непременной логической подмене. Будучи оценочными категориями (и одновременно – тавтологическими средствами оценки), они, однако, используются различными действующими лицами в качестве дескриптивных или объясняющих средств, т. е. вводят процедуры причинного или функционального объяснения, герменевтической интерпретации или типологического анализа. Означая вполне законные процедуры (при соблюдении некоторых правил методологической корректности и ясного понимания их границ и теоретического статуса), эти понятия становятся фантомными или «диалектическими», когда упускается или не сознается их ценностно-проективная роль и логический статус. В этом случае они сближаются с эвристическими или поэтическими смыслопорождающими моделями, населяя интеллектуальное пространство различного рода кентаврами (если речь идет об эссеистике) либо интеллектуальными монстрами, если речь идет об аналитической и научной работе. Используясь как чисто описательное (современное, т. е. «относящееся к настоящему времени», то, что появилось сегодня), оценочное понятие «современность» вместе с тем подразумевает скрытый, но именно потому крайне жесткий отбор того, что соответствует ценностным критериям феномена, достойного упоминаться в качестве «настоящего» (подлинного), того, что «мы» считаем «настоящей» литературой, культурой, поколением.

Поэтому понятие «современность» представляет собой не просто интенциональное (направленное по смыслу), а рефлексивное понятие. Оно содержит в своей смысловой структуре внутренние инстанции и параметры а) идентификации (проблематичного объекта с идеальным, ценностно-нормативным планом значений и вместе с тем самоотождествления самого субъекта оценки и идентификации с интенциональным комплексом значений), б) сравнения и фиксации различий, т. е. достигнутого уровня «современности», в) удержания самих установленных различий для последующих интеллектуальных операций – оценки, объяснения, аргументации и проч. Современность – это столько же оценка культурных артефактов, сколько и оценка себя в качестве принадлежащего к тому кругу, который держит эталоны интерпретации, знает, что входит в «настоящее» и что такое «литература». В строгом смысле это метафорическое понятийное образование, которое может быть упорядочено до определенной логической чистоты и ясности идеально-типической конструкции, но может остаться и неконтролируемым средством переноса оценочных значений на различного рода сферы, не имеющие исходно к ним никакого отношения.

Рассмотрим характеристики этого понятия по отдельности. Интенциональность означает ориентированность на то, что представляется для говорящего или оценивающего как обладающее качествами не синхронности, а оценочной реальности, идеальности, того, что подлежит достижению, подражанию или выступает в качестве образца (морального, эстетического или социального, политического). Соединение фактических обстоятельств (например, литературных фактов) с оценочными образует то, что называется «герменевтический круг», или замкнутый контекст истолкования: методы интерпретации выступают здесь как смысловые основания или несущие пространственно-временные, мотивационные и другие конструкции реальности. Именно они служат предметом ориентации для других, признающих эти значения. В этой диалектической тавтологии и кроется значительный идеологический потенциал – идеологии развития, авторитета, модернизации[467].