Литературная Газета 6228 (24 2009)

При проведении всех операций на западном стратегическом направлении, в том числе и операции "Марс", над их организаторами и руководителями постоянно довлели и оказывали определяющее влияние военно-политические соображения, связанные с безопасностью и удержанием Москвы. В первой половине войны столица была остовом, основой устойчивости всего советско-германского фронта. Где бы ни наносил главный удар противник и куда бы Ставка ВГК ни направляла основные усилия, на первом плане у неё была Москва. С её потерей становилась практически безнадёжной судьба Ленинграда, других городов и районов СССР. Наступление германских войск на юге в 1942 г. показало, что при условии удержания Красной армией Москвы и прилегающих к ней центральных районов даже в случае глубокого продвижения противника на других направлениях и наших тяжёлых потерь в результате этого страна сохраняет шансы для противостояния врагу.

Это ясно осознавали как советское Верховное главнокомандование, так и германское. Ставке ВГК на западном московском направлении ни при каких обстоятельствах нельзя было рисковать и требовалось действовать только наверняка. Но и гитлеровское военное руководство хорошо понимало значение Ржевско-Вяземского плацдарма, рассматривая его как пистолет, направленный в сердце нашей страны.

На московском направлении действовали отборные, самые боеспособные и практически только немецкие дивизии, тогда как на юге последние составляли лишь около половины общего состава войск. Остальные итальянские, румынские, венгерские соединения действовали в основном на флангах германской армии и представляли собой наиболее слабое звено всей группировки. Но среди войск, нацеленных на Москву, таких слабых мест практически не было.

Вследствие такого состава противника во всех операциях на западном направлении военные действия носили особо ожесточённый и упорный характер. О том, насколько трудной задачей было наступление против подобной группировки вермахта, свидетельствует и опыт неудачных наступательных операций Западного фронта зимой 1943/44 гг. на территории Смоленской области и в Белоруссии.

Конечно, надо признать и то, что при подготовке и проведении операции "Марс" со стороны советского командования имели место и серьёзные упущения. Как уже отмечалось, низкой была обеспеченность боеприпасами; не всегда должным образом срабатывала разведка. Из-за этого пехота и танки были вынуждены прорывать сильно укреплённые и недостаточно подавленные оборонительные позиции противника. Приходилось действовать на очень сложной местности, которая давала больше преимуществ обороняющейся стороне. Ставка ВГК, а вслед за ней и командующие фронтами в стремлении более надёжно сковать противника и держать его в постоянном напряжении требовали от войск непрерывно атаковать, не давая времени и возможности тщательно подготовить новое наступление. Всё это привело к большим людским потерям, из которых только безвозвратные составили в операции "Марс" 70,4 тыс. человек (14% численности войск к началу операции). Потери, к сожалению, велики, однако они сопоставимы с потерями в других, не менее сложных и трудных операциях. Так, например, в Синявинской операции Ленинградский фронт потерял 21,1%, Юго-Западный и Донской фронты в контрнаступлении под Сталинградом соответственно 16,2 и 15,1% численности войск к началу операции.

Мы, участники боёв на Ржевско-Вяземской земле, тяжело всё это переживали, немало кляли начальство. Да и по прошествии шести десятков лет, когда начинаешь понимать, почему и во имя чего мы так были вынуждены действовать, от этого легче не становится. И боль за погибших товарищей до конца не утихает.

Вместе с тем, говоря о недостатках в управлении войсками, нельзя, конечно, всё сводить к ошибкам Г.К. Жукова, как это делается в фильме "Ржев".

Сам Георгий Константинович не раз выражал свою неудовлетворённость итогами операции "Марс", в том числе и в беседе с К. Симоновым.

Надо иметь в виду, что, поскольку Ставка видела свою главную задачу в руководстве операцией на сталинградском направлении, туда же было приковано и основное внимание заместителя Верховного главнокомандующего Г.К. Жукова. Достаточно сказать, что и в ходе оборонительных сражений, и при подготовке контрнаступления (до середины ноября 1942 г.) он работал в войсках Юго-Западного и Донского фронтов. В ходе Сталинградской контрнаступательной операции Г.К. Жуков участвовал в выработке решения Ставки ВГК по разгрому группировки генерал-фельдмаршала Э. Манштейна, пытавшейся деблокировать попавшие в окружение под Сталинградом немецко-фашистские войска генерал-полковника Ф. Паулюса, по завершению уничтожения окружённых соединений и частей и ряду других важных событий в ходе развития этой операции.

Малоизвестен тот факт, что в начале января 1943 года генерал армии Жуков снова появился в войсках Воронежского фронта. Об этом пишет и бывший начальник штаба немецкого 48-го танкового корпуса.