Литературная Газета 6237 (33 2009)

Немецкие физики создают ядерное оружие. Нефть Персидского залива в руках "оси". В Пенемюнде Вернер фон Браун завершает создание оружия, что позже будет названо межконтинентальными баллистическими ракетами. В Пиллау и Бременсхафене завершаются работы над самыми совершенными в мире подводными лодками "шноркель", способными изолировать военно-морской флот США даже в случае его самого широкого развития. Авиационная промышленность Германии создаёт реактивную авиацию, способную наносить удары и по "нереактивной" Британии, и по далёким Соединённым Штатам

Разве фантастическими выглядят планы мирового господства единственной страны, имеющей такой набор военного могущества? Не говоря уже о традиционно самом эффективном - наземном компоненте вермахта с его "тиграми", "пантерами" и "фердинандами", поддерживаемыми с воздуха штурмовиками "Юнкерс-88"

Представьте себе этот мир, где царствует Новый порядок, где целым народам отведена была роль рабов, "унтерменшей"

Современный английский историк Р. Овери пишет: "В соответствии с планами, разработанными в середине войны, на Востоке нацисты намеревались сознательно уморить голодом 35 миллионов "бесполезных едоков", а также полностью истребить евреев и цыган. В немецких документах восточным европейцам отводилась роль "илотов" в новом тысячелетнем рейхе. Вопрос о том, будут ли эти чудовищные имперские грёзы воплощены в реальность, решался на Восточном фронте. И кто способен пожалеть о том, что они пошли прахом?"

На пути этого катастрофического для всего человечества развития событий стояла лишь одна сила - Советская Россия. Именно вследствие этого конфликт Берлина и Москвы стал осью мирового противостояния, осью, на которой решалась судьба всего мира.

80 процентов германских потерь приходятся на Восточный фронт.

Здесь были задействованы более трёх четвертей боевых мощностей вермахта и европейских союзников Германии. Невозможно сравнивать битву при Эль-Аламейне - при всей её стратегической и эмоциональной значимости - с развернувшейся одновременно Сталинградской битвой. Мы благодарны нашим союзникам, но их бои в Тунисе, под Монтекассино, в Нормандии, при освобождении Парижа, в Арденнах, на Лойте и Окинаве не идут ни в какое сравнение с битвой на Курской дуге, с операцией "Багратион", с Берлинским сражением.

Эти величайшие битвы Второй мировой войны, сражения Жуко amp;shy;ва, Конева, Рокоссовского, Вату amp;shy;тина возвышаются над победами Эйзенхауэра, Монтгомери, Алек amp;shy;сандера и Макартура на порядок. Утверждающими это движет не только гордость, а простое уважение к исторической истине. Судьба Второй мировой войны решилась на русских полях, а не в африканской пустыне и не на тихоокеанских атоллах.

Противостоявшая нам германская армия была вооружена всеми средствами технически совершенной цивилизации. Она обладала приёмами многовекового военного опыта, обновлённого в 1939-1941 годах, и укомплектована преимущественно индустриальными рабочими - методичными, инициативными, дисциплинированными, воспитанными в духе безусловного расового превосходства.

Два обстоятельства спасли нашу страну. Первое - военная промышленность дала меч. Второе, главное, - в час выбора между жизнью и спасением Родины наш солдат бестрепетно пожертвовал жизнью.

Сегодня, когда нас пытаются убедить, что воевали просто две тоталитарные системы, надо отдавать себе ясный отчёт в том, что идеология нацистской Германии и Советской России не имели между собой ничего общего.

Первая основывалась на экзальтированном, фанатичном национализме. Вторая - на социальном восстании масс. Немецкого школьника учили, что мировая культура и наука происходят от германского корня, что "Германия превыше всего" и задачей живущего поколения является обеспечить ей самое лучшее место под солнцем. Советские школьники учили наизусть Гёте и Шиллера, их воспитывали в безусловном уважении к великой германской культуре и науке. Невозможно представить себе советского учителя, который возвещал бы биологическое, естественное, генное превосходство советского народа над прочими.

При любом отношении к социализму невозможно опровергнуть тот факт, что он не провозглашал национальной исключительности, не ставил соседние народы рангом ниже, не взывал к тёмным инстинктам крови, не порождал спесивого высокомерия. В годы отчаянной битвы за спасение страны от вторгшегося в неё врага в России издавали немецких мыслителей и поэтов.

Пытаться сегодня поставить знак равенства между двумя полярными системами ценностей можно, лишь предавая историческую истину в пользу политической злобы дня.