Литературная Газета 6248 ( № 44 2009)

Кто помнит, что украшал собою жизнь Москвы «профессор шансонетного искусства Андрей Захарович Серполетти», называвший себя ещё и «автором популярных реприз, скетчей, стр-р-рашных повестей и рассказов»? Невыдуманной мистикой пронизан рассказ «Штрихи к биографии московского дома» — о доме № 10 по Большому Гнездниковскому переулку, некогда больше известному как дом Нирнзее, по имени архитектора. Запечатлено строение и в строках классика: «Помните, дом Нирнзее стоял, над лачугами крышицу взвеивая?» (В. Маяковский). Здесь квартировал поэт Рюрик Ивнев, у которого в гостях бывали Осип Мандельштам, Арс. Тарковский, Н. Бередгоф, А. Штейнберг… Лестницы и стены помнят не только поэта Велимира Хлебникова, но и бывшего генерального прокурора СССР А. Вышинского. На самом верху здания красуется майоликовое панно «Лебеди и русалки» известного художника А. Головина. А сам дом одно время принадлежал банкиру Д. Рубинштейну, скандально известному «Митьке». Сам же архитектор Эрнст Карлович Нирнзее в 1918 году, когда к власти пришли большевики, покончил с собой, бросившись в пролёт лестницы своего знаменитого творения…

Историй, подобных этой, в книге множество. Они возникают внезапно, неожиданно пересекаются, словно бы без ведома автора. Но всё не так просто. А как? Читайте книгу. И любуйтесь заодно её замечательными фотографиями.

Александр ВАСИЛЬЕВ

Гангстеры и филантропы

Общество

Гангстеры и филантропы

ГЛУБИНКА

В середине минувшего лета в Воронежской области создан фантастический прецедент: спор двух агрофирм за землю привёл к настоящему бою с применением огнестрельного оружия. Для цивилизованного мира — дикость полная. Жадность рейдеров, соединившись с безропотностью униженных крестьян, вернула нас в далёкое прошлое — задолго до отмены крепостного права. И чем богаче рейдер, тем с большей наглостью он действует, а покровительство властей делает разбой абсолютно безнаказанным. Даже губернатор В. Кулаков был вынужден назвать рейдерством разбойные захваты воронежских предприятий, земли и собственности. Назвать-то назвал, но примеров наказания виновников нет ни одного!

ПОСРЕДНИКОВ ВЫЗЫВАЛИ?

Вспомним, с чего началось. В 90-х родился большой почин: фермерство. На местах откликнулись: в трёх районах нашей области начальники почти поголовно стали фермерами. Им самим либо на жён, детей и тёщ выделялись большие массивы земли как фермерам. При этом начальники не пахали и не сеяли, а только присваивали чужой труд и урожай, не выходя из кабинетов. Никто из колхозников об этом не догадывался. Они продолжали работать на привычной земле и убирали урожай, а потом новый собственник продавал его от своего имени. Некоторые из начальников даже не знали, где находятся их «фермерские хозяйства».

Тогда-то и возникли первые скандалы. Но никого не посадили; просто начальники, испугавшись, вернули украденное, и их простили.

И уже тогда эти воронежские начальники ездили искать «инвесторов» по всему миру. Иногда капиталисты сами приезжали к нам. Например, новенький завод «Процессор» заинтересовал финнов. А завод этот — на окраине Воронежа, и рядом колхозное поле. Приехали финны, вылезли из автобуса и вместо завода восхитились землёй. Трогали, чуть на язык не пробовали и качали головами. Прошлись по заводу и поехали к областному начальству: а давайте мы возьмём у вас в аренду колхоз. Денег вложим в сотни раз больше, чем в «Процессор», построим новый сельскохозяйственный комплекс с полным циклом. Гарантируем, что весь город с одного поля прокормим: мясо, молоко, фрукты, овощи, зерновые — всё!

Никто финнам чернозём не отдал в аренду. Знали, что самим пригодится.

С начала 90-х и до конца минувшего века крестьян угнетали приватизацией, тарифами, диспаритетом цен. Страну переполняли речи о несправедливости, но исправлять её никто не собирался, а сами крестьяне предпочитали тихо вымирать. Сотни населённых пунктов с тех пор исчезли с карты Воронежской области. А власть, успешно занимаясь бизнесом, приобрела уверенность: с этой землёй можно делать всё, что угодно.

Лишь однажды в нашей области возникло нечто вроде бунта: когда в агрофирму «Заря» нагрянули приставы арестовать урожай за долги прежнего колхоза. Но крестьяне готовили бутылки с зажигательной смесью и копали рвы, и приставы, хоть и приехали с автоматчиками, вынуждены были отступить. Власть тогда очень была напугана.