Читаем Литературная Газета 6266 ( № 11 2010) полностью

– Главное, что эта премия есть, – ведь это единственное, что нас сегодня на телепространстве объединяет. Но на ТЭФИ, к сожалению, много нелогичного, есть невнятные номинации. В 2006 году, например, я получил статуэтку в номинации «Специальный репортаж, журналистское расследование». А это абсолютно разные вещи. Журналистское расследование может быть снято в жанре специального репортажа, но не всякий специальный репортаж – журналистское расследование. И поэтому, конечно, было много шума, крика, где у меня там расследование. Так называемая телекритика даже не попыталась тогда разобраться в этой путанице номинаций.


– А есть ли сейчас на нашем ТВ журналистское расследование?


– Практически нет. Этот жанр умер. Сейчас не время для журналистских расследований – опасно, не ясно, чем это закончится для руководства канала. Слишком тёплые у них места, чтобы терять их из-за какого-то жанра.


– У нас меняются губернаторы, президенты, но не руководители каналов, к примеру, Константин Эрнст уже 15 лет руководит Первым, нет ли в этом опасности некоторого застоя?


– Сложный вопрос. Я с большим уважением отношусь к Константину и к некоторым другим руководителям каналов – есть, конечно, очень талантливые, яркие люди… Но мне тоже кажется, что лучше бы всё-таки вливалась кровь посвежее. И что-то бы менялось. Хотя ещё раз повторю: Эрнст вырос в очень мощного телевизионного менеджера…


– Может быть, необходимо некое учреждение, которое регулировало бы телепроцесс, чтобы на каналах не было однотипных калькированных шоу, перманентной ржачки-жрачки, ситкомной пошлятины и прочего, вызванного борьбой за рейтинг.


– Рейтинг – враг телевидения. ТВ зарабатывает деньги – чем выше рейтинг, тем больше рекламодатели платят за эфирное время. На деньгах все помешались. В советское время ТВ получало столько, сколько нужно, и развивалось. А сейчас, например, канал НТВ пугает страну ради денег. Ну сколько они зарабатывают? Ну 100 миллионов долларов в год, ну 150… Для Газпрома это копейки. Они сейчас гордо говорят, что не берут денег у Газпрома, так как самоокупаемы. Ну и что? А зритель, который сидит, забившись в угол, и смотрит эти кошмары, как убивают, режут, топят. Для чего? Для рейтинга? В этом задача телевидения? Я считаю, что ТВ должно быть доброжелательным, должно защищать человека от тех бурь, которые мечутся у него за окном. Мы и так живём не в такой стране, где всё хорошо, и если ещё ТВ будет пугать наших граждан, то к чему мы придём? Я категорически против рейтингов, ТВ должно не деньги зарабатывать, а заниматься непосредственно своим делом.


– Нет ли тут опасности застоя, как в советское время, когда на экране всё только хорошо и прекрасно?


– Конечно, есть, но в нашей стране всегда так было и будет, к сожалению. Однако на советском ТВ было самое главное – мы видели глаза человека. Сегодня мы этих глаз не видим.


– Тогда телевизор во многом был «окном в мир», а сейчас – дверь в школьный сортир (я имею в виду сериал «Школа»). Как с этим быть? Как влиять, кто будет влиять?


– Есть такое мнение, что Кремль считает так: если на ТВ идеологию тянут, то на всё остальное мы закрываем глаза. Ну это же неправильно. Помимо идеологии есть очень много всего на телевидении, и это очень важная составляющая часть воспитания российских людей. И нельзя спускать это всё с тормозов. Как это ни странно звучит в моих устах, кто-то всё-таки должен звонить и говорить: «Вот это всё-таки не надо, потому что это страшно».


– Вы часто бываете за рубежом, знаете, что происходит на телевидении других стран. Как там общественность контролирует ТВ?


– Там за любое слово ненормативной лексики у ведущих сразу начинаются дикие проблемы. Или вспомните хотя бы историю со страшной террористической атакой в Нью-Йорке в 2001 году. Были отсняты километры плёнок, как люди выпадали из окон, разбивались, лежали на асфальте в этом крошеве, но ни один кадр не попал на экраны. ФБР затребовало все плёнки, они были закрыты в сейфах. До сих пор их оттуда никто не может достать. И это нормально, нельзя эти вещи показывать. Если бы у нас произошла такая история, то показали бы всё: и как разбиваются головы, и как трещат позвоночники, и как сгорают люди… Вот вам, пожалуйста, отношение к своим согражданам.


– В советские времена был моральный кодекс строителя коммунизма. Может быть, стоит ввести моральный кодекс «строителя ТВ»? Чтобы, как в заповедях библейских, было понятно, что можно, чего нельзя.


Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Кланы Америки
Кланы Америки

Геополитическая оперативная аналитика Константина Черемных отличается документальной насыщенностью и глубиной. Ведущий аналитик известного в России «Избор-ского клуба» считает, что сейчас происходит самоликвидация мирового авторитета США в результате конфликта американских кланов — «групп по интересам», расползания «скреп» стратегического аппарата Америки, а также яростного сопротивления «цивилизаций-мишеней».Анализируя этот процесс, динамично разворачивающийся на пространстве от Гонконга до Украины, от Каспия до Карибского региона, автор выстраивает неутешительный прогноз: продолжая катиться по дороге, описывающей нисходящую спираль, мир, после изнурительных кампаний в Сирии, а затем в Ливии, скатится — если сильные мира сего не спохватятся — к третьей и последней мировой войне, для которой в сердце Центразии — Афганистане — готовится поле боя.

Константин Анатольевич Черемных

Публицистика