Литературная Газета 6281 ( № 26 2010)

Вороны тяжёлые – ну и пусть.

Но зато два облака – в синеве.

Призовёт ли на небо скоро Бог

Иль отправит заживо в ад гореть:

В тёмных избах поодаль от дорог

Скоморохи страсть мою будут петь.

Будут петь-рассказывать день и ночь

Да беречь от зависти  и молвы.

У ветров взаймы беря только мощь,

Тишину заветную – у травы.

Где у бездны край, скажи, а где дно?

Почему в душе свистит вдруг дыра?

У меня два облака за спиной.

А ещё два ворона. Так-то, брат.

***

Бесконечная стужа.

Похмельная дрожь.

Тлеет лампа в подъезде окурком.

Он совсем не горбат –

этот высохший бомж,

Просто он носит крылья под курткой.

Ржавый мусорный бак.

Наклонился. Приник.

Шарит палкой то бегло, то круто.

Замирает, наткнувшись

на твой черновик.

Усмехается длинно чему-то.

Вяло тянется время.

Ты смотришь на твердь

Из окна и сминаешь страницы.

Он приходит, когда начинает темнеть,

Как пугливая старая птица.

Но однажды ты рюмку уронишь в ночи,

И из мрака, из жути бездомной

Бомж горячкою белою

в дверь постучит:

За спиной крылья вспыхнут огромно.

И, хоть выколи душу, вокруг –  ничего:

Ни друзей, ни врагов, ни канавы,

Только инеем сизым на крыльях его

Блеск твоей заблудившейся славы.

Ни развилки из трёх неизбежных дорог.

Камня тоже. Коль так – и не надо!

Вы пойдёте по воздуху –

прах с ваших ног

Будет снегом немыслимым падать.

***

Город Рыбинск – пчелиные соты,

Где был другом безлюдный перрон,

Где теснила гитарным аккордом

Юность хриплые крики ворон.

Я пройду по аллеям щербатым,

Загляну на булыжный проспект.

Будет ветер дворнягой лохматой

О штанину тереться в тоске.

Будет шторм на искусственном море,

И на миг из разверзнутых вод

Церковь явится – колокол в горле

Покачнётся и голос прольёт.

Город чаек – последний мой мистик,

Где б меня ни носило порой,

Но я в листьях осенних, как в письмах,

Узнавал почерк ломаный твой.

Я читал тебя в лапах чужбины.

Слышал колокол даже во сне.

Как гудел он из чёрной пучины

В горле церкви, стоящей на дне.

Ты писал мне взахлёб, как подросток,

Я люблю твой неведомый гул.

Но когда выхожу на подмостки,

О тебе рассказать не могу.

Град мостов, берегов и причалов,

Где в заборах стоит тишина.

Пусть, свой колокол тяжко качая,

Гонит волны незримый звонарь.

***

Ломает сухорукая тоска.

С войны под сердцем поселилась пуля.

Плешь на ушанке. Бывший сын полка.

А ныне пьющий и немного жулик.

Заплывшие глаза, лица сморчок,

Под милостыню –

выцветшая скатерть,

Протез фиктивный, орден, пиджачок,

Шершавая,

длиною в старость, паперть.

Всё, что осталось от безумных дней.

И я спросить решился неумело:

«А было ль счастье?» –

«Было. На войне».

И кисть, в кулак сжимаясь, захрустела.

СМОЛЕНСК

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 2,2 Проголосовало: 5 чел. 12345

Комментарии: 07.07.2010 20:35:48 - Алексей Викторович Зырянов пишет:

Отлично!

Мощно в грустинках строчек высказался автор, без сомнения поэт.

Тренды, бренды и гламур...

Литература

Тренды, бренды и гламур...

ЛИТПРОЗЕКТОР

Владимир ТИТОВ

Сергей Минаев. Videoты, или The Тёлки : 2года спустя. – М.: АСТ: Астрель, 2010. – 400с.

Есть анекдот, стать героем которого может любой гламурный писатель:

– Знаете, я читал ваш роман…

– А-а! Последний?

– Надеюсь…

Последний роман Сергея Минаева примечателен не столько содержанием, сколько оригинальным маркетинговым решением. Весной на полках книжных магазинов появились одновременно две книги. Одна называлась «The Тёлки: два года спустя», другая – «Videoты». Правда, в углу обложки последней помещена неприметная надпись, извещающая, что «Videoты» – это и есть те самые «Тёлки» двухлетней выдержки. Остроумно. Вполне логично было предположить, что определённый процент гламурных кис и менеджеров по продаже воздуха – основных потребителей такой литературы – непременно купит обе книги. Дабы иметь право с гордостью говорить, что прочитали всего Минаева.

Впрочем, и сама по себе привязка нового романа к «Тёлкам» имеет больше отношения к коммерции, нежели к литературе. Генетическая связь «Videoтов» и «Тёлок» ограничивается личностью главного героя – молодого успешного разгильдяя Андрея Миркина, сына состоятельного и авторитетного папы, – и несколькими невнятными ссылками на ничего не значащие эпизоды прошлого. Скорее всего, знающий толк в маркетинге автор рассудил, что выход в свет сиквела стимулирует продажи первой книги. С тем же успехом новый роман мог бы стать продолжением «Р.А.Б.’а» или «Духless’а» (не хотелось бы накаркать…). А мог бы быть самостоятельным произведением. Каждый, кому выпало сомнительное счастье прочитать больше двух романов Минаева, знает: они настолько похожи друг на друга, что их можно объединить в сериал. А можно произвести над ними поистине франкенштейновский эксперимент: взять несколько книжек, разрезать вдоль корешка и переплести между собой фрагменты в произвольном порядке. Полученный гибридный монстр (назовём его «Духless Sapiens, илиР.А.Б.Media-тёлок два года спустя») не уступит в художественном отношении материалам, из которых он будет изготовлен.