Литературная Газета 6318 ( № 14 2011)

И не только потому, что против чего же тогда будут каждую весну, кипя недовольством и возмущением, объединяться все и вся… И не только по причине того, что «Маска», прежде чем всех размежевать, является как детище учредившего её СТД, единственного не распавшегося из всех творческого союза, достаточно мощным объединяющим фактором – именно в рамках фестиваля молодой актёр некоего театра кукол из далёкого города может ощутить себя столь же полноценным членом отечественного сценического сообщества, что и народный артист и кумир с прославленных столичных подмостков. Представители какого ещё рода искусства могут похвалиться этим, пускай даже и раз в год случающимся единством?

И наконец: «Маска» как явление театрального процесса, то есть наиболее живого, сиюминутного и трудноуловимого из всех протекающих в искусстве, просто обязана быть такой, каковая она есть и никакой иной. К ней как к институту лучше всего, кажется, применима характеристика революционера Бакунина, высказанная когда-то критиком Белинским: он, писал критик, «во многом виноват и грешен, но в нём есть нечто, что переживает все его недостатки, – то вечно движущееся начало, лежащее в глубине его духа».

А теперь слово нашим обозревателям, которые также очень многим на минувшей «Маске» остались недовольны.

Куклы: Грустные несказки

У российских театров кукол по сравнению с их «старшими» братьями жизнь совсем суровая. Тут не новые формы искать, а на хлеб бы заработать. Однако для рывка вперёд как раз сопротивление среды и нужно. Более того – просто необходимо. Что и было явлено на нынешней «Маске».

Нет, номинантов больше не стало: четыре против трёх в прошлом году. И работу актёра, как и тогда, отмечать не стали: выбирать из двух соискателей, один из которых вдобавок и «говорит» голосом известной столичной актрисы, записанным на плёнку, а не своим, как-то неловко. Мало того, с лучшей режиссурой тоже не определились. Но очень хочется верить, что те два спектакля, которые свои «Маски» всё-таки получили, станут первыми ласточками ренессанса кукольного театра в России (да простят мне читатели некоторую высокопарность).

«Маску» за работу художника увезла во Францию Эмили Валантен, мэтр европейского кукольного дела, поставившая в Екатеринбургском театре кукол очень искренний и очень непростой спектакль по мотивам сказки Жорж Санд «Грибуль-простофиля и господин Шмель». Добрый и честный малыш попадает в страну насекомых, где правит хитрый и циничный господин Шмель, который обещает открыть ему главный секрет управления миром. Но наивный Грибуль не хочет ни разделять, ни властвовать, ни грабить награбленное. В этой истории, как и в реальной жизни, счастливого финала не будет, но у маленького зрителя появится возможность чуть лучше узнать эту жизнь, в которую ему рано или поздно придётся вступить. Наши дети к таким спектаклям не привыкли. Может, уже пора?

Безусловно, «третья культурная столица страны», как нередко величают Екатеринбург, может позволить себе роскошь пригласить на постановку такую фигуру, как мадам Валантен. Но из этого ведь не следует, что театры, имеющие менее удачную «прописку», не могут вести поиск талантов в зоне своей оперативной ответственности.

А главная «Маска» в этой номинации досталась уж совсем недетскому спектаклю – чеховскому «Медведю», копроекту Костромского театра кукол и московского объединения «Культ-проект» (режиссёр Владимир Бирюков). Хрестоматийный водевиль стал этакой «габриадзевской», трогательной, несколько мелодраматичной историей о том, как два очень одиноких и очень несчастных человека всё-таки нашли свою любовь. Взрослым она понятнее, чем детям. Но, может быть, взрослый зритель всё-таки вернётся в «детский» театр, как это было во времена его расцвета?