Литературная Газета 6324 ( № 20 2011)

Недавней публикацией («Камни преткновения». – «ЛГ», № 18) наша газета вновь открыла дискуссию о введении в России ювенальной юстиции. Споры на эту тему – одну из важнейших для современного российского общества – не утихают вот уже несколько лет, и мы стараемся предоставить трибуну каждому, кто желает высказаться. В 2008 году были опубликованы материалы круглого стола («И не дай ему воли в юности». – «ЛГ», № 50), которые, казалось бы, всесторонне охватывали проблему. И всё-таки героям нашей нынешней публикации есть что добавить к калейдоскопу мнений, озвученных прежде…

Протоиерей Дмитрий СМИРНОВ:

– Ювенальная юстиция – это инструмент, который действовал в России ещё до революции. Действительно, подход судов и следствия к делам, в которых фигурируют дети, должны быть особыми. Но это в теории, а на практике ювенальная юстиция служит уничтожению христианской семьи. Сказано в Писании: «Мужчину и женщину сотворил их». А сейчас появился новый постулат, новое либеральное учение о человеке как о свободном индивидууме, могущем делать всё, что хочет, и не признавать ни традиции, ни авторитета старших, ни самого Бога. Это идея разрушительна.

– Сторонники ювенальной юстиции утверждают, что в преступлениях детей виноваты взрослые. Виноваты, даже если просто «недодали» ребёнку любви и заботы.

– Здесь, как обычно, теория расходится с практикой. Вот, например, случай с Натальей Захаровой, актрисой, которая после развода с мужем-французом лишилась права общения с ребёнком. Причина, озвученная французским судом, – «удушающая материнская любовь»! Ну что тут скажешь! Ювенальный суд отобрал ребёнка потому, что материнская любовь якобы слишком сильная. А вы говорите – «недодали». Сейчас Наталья вообще сидит в парижской тюрьме по обвинению в том, что захотела встретиться с дочерью, которую не видела несколько лет.

Да, следует признать, что в России любят детей побольше, чем в Европе, и относятся по-другому. Раньше русская женщина рожала в среднем семь-восемь детей, и её любовь распределялась на восемь человек, поэтому всё было нормально. Сейчас вся эта огромная любовь зачастую обрушивается на одного-единственного, и из-за этого возникают воспитательные проблемы. Но это не повод отбирать ребёнка у матери!

– Можно ли вообще защищать права детей подобным образом?

– Логично было бы начать с права на жизнь. У нас ежегодно делается по 4 млн. абортов. Детей убивают ещё в утробе. Вот с чем надо бороться! Если не реализуется право на жизнь, остальные права уже ни к чему. Ребёнок, которому не дали родиться, просто не сможет ими воспользоваться.

Одно дело – отбирать детей у алкоголиков, наркоманов или у тех, кто их не кормит, привязывает, издевается над ними, у сумасшедших. Но зачем лишать ребёнка любви нормальных вменяемых родителей? Я много знаю случаев. Вот приходит ко мне друг, академик, и говорит: «В селе, где я летом отдыхаю, к бедной непьющей семье пришли сотрудники органов опеки. И под предлогом того, что крыша в доме дырявая, забрали детей. Вместо того чтобы дать им рубероида!»

Ребёнок согласен быть голодным, холодным и рваным, но чтобы у него была мама. Никаким воспитанием, даже самым изумительным, её отсутствие не восполнишь. А тут на основании того, что в доме крыша дырявая, забирают детей и говорят, что это для их же блага! Это тяжелейшая травма. Я занимаюсь сиротами двадцать лет и знаю.

– Отец Дмитрий, на попечении возглавляемого вами прихода находится три негосударственных детских дома. Как, на ваш взгляд, отразится принятие ювенальных законов на судьбе российских сирот? Будут ли их права лучше защищены?

– Нет, не будут. Потому что инструмент ювенальной юстиции даёт чиновникам очень широкие полномочия, а российский чиновник в большинстве своём очень алчен. Из-за этой алчности и так уже началась откровенная торговля детьми. Их забирают в приют, чтоб затем пристроить в новую, богатую, семью и получить за это деньги от состоятельных приёмных родителей, часто иностранцев.