Литературная Газета 6327 ( № 23 2011)

Вечер 9 Мая 2011 года я встречал в харбинском ресторане «Вокруг света», где собираются наши соотечественники, да и сам ресторан принадлежит выходцам из России. Рядом – несколько соотечественников, работающих в Поднебесной: кто-то обзавёлся семьёй и, не будучи китайским гражданином (китайцы никому не дают гражданства!), вполне благополучно живёт на своей новой родине, кто-то приехал на работу и не хочет уезжать, потому что «как приедешь да посмотришь, особенно в телевизор…» Ожидая начала концерта, обсуждали, почему нет на Родине того процветания, бодрости и победоносности, которая есть в нынешнем Китае и была свойственна нам в лучшие годы народного одушевления и единства…

На столе – сто граммов фронтовых и кусочек чёрного хлеба с салом – символический подарок от работников ресторана, поэтому самый старший из нас произнёс первый тост о не вернувшемся с войны отце, и, конечно, каждому было что вспомнить – у кого-то не вернулись оба деда. Но выпили за Победу, ибо грустить не хотелось, а поминовение ещё предстояло. За столиками преобладала явно славянская публика, и если учесть, что обслуживали вежливые русские официантки, обстановка явно располагала к тому, чтобы чувствовать себя как дома.

Ресторан «Вокруг света» выбирают русские харбинцы потому, что он известен своим традиционным праздничным концертом – пусть небольшой труппой: всего лишь муж и жена, да молодая певица, да собранные русские и русско-китайские дети разных возрастов. Но сколько оптимизма, счастья, надежды было уже в первом танце, олицетворявшем окончание войны!.. Потом вышли дети и стали бодро маршировать в такт военной песне, затем – девушка-солдатка, которая обратилась к залу и сказала, что, наверное, у каждого из сидящих здесь кто-то не вернулся с войны, и начала петь.

Кульминацией же стала минута молчания, когда динамиками забилось русское исстрадавшееся сердце и первые пятнадцать–двадцать секунд только громкие голоса китайцев нарушали сгущающуюся тишину. Наконец и они о чём-то догадались, затихли и один за другим поднялись тоже. Тишина. Только сердце в динамике… Но почему русая девочка с мобильником за соседним столиком продолжает сидеть и просто смотреть на сцену… Хотелось спросить: «А ты что? Не понимаешь?..» Но когда у тебя стоит ком в горле, как спросишь? Да и зачем?!

Сердце остановилось – и… ударил марш. На щеках той, что поёт, чёрные струйки с подкрашенных ресниц. Такое не нарисуешь. Значит, у одних сердце бьётся и трепещет, а другие поражены «окамененным нечувствием». И осуждать нельзя: это мы сами создали у некоторых наших молодых паралич воли, поражение души. Такое невозможно представить ни в нынешнем, ни в прежнем Китае: когда произошло землетрясение в Сычуане, миллионы молодых китайцев вышли на улицы, надев майки с надписями «Я люблю Китай».

Россия счастие. Россия свет.

А, может быть, России вовсе нет.

И над Невой закат не догорал,

И Пушкин на снегу не умирал...

Это писал эмигрант Георгий Иванов. Ему, изгнанному из России, было в чём сомневаться. Но почему утром 8мая на кладбище советских воинов не пришли наши студенты, обучающиеся в Хейлунзянском университете? – печалились организаторы встречи. – Хотя в прошлом году их было человек сто пятьдесят…

А может, дело как раз в организации?.. Той организации, которой так славен сегодняшний Китай? А тут просто не разбудили в субботнее утро, не напомнили. А что, если сон души, если душа уснула?..

Ходишь среди могил в далёком Харбине и гадаешь, кто из них со  Смоленщины, Тамбовщины, Псковщины, Рязани… И где она, родная земля? Где и за что человек обретает Царствие Небесное?

Утро 10-го началось бодро и солнечно. Вдруг вспомнилось и запелось вчерашнее: «Казаки, казаки – едут, едут по Берлину наши казаки!..» И Берлин вдруг превратился в Харбин: «Едут, едут по Харбину наши казаки…», но, оказывается, можно, широко размахивая руками (ну совсем так, как вышагивал вчерашний танцор!), запеть: «Едут, едут по Пекину…», а затем и «по Шанхаю», где откроется 12-й Конгресс преподавателей русского языка и литературы… И пусть попробует кто-нибудь сказать, что это песня завоевателей – это песня свободного русского человека, почувствовавшего свою силу и крепость, несущего свою культуру и волю другим народам. Совсем как в 1813 году: «Едут-едут по Парижу наши казаки…» Может, и это песня завоевателей, а не освободителей?

Только мы всё боимся сказать, что «едем», что не застыли в демократическом параличе, что и у нас «душа жива», а иностранцы ждут от нас решительного проявления этой неоскудевшей души и спрашивают:

– Скажите, Владимир Иванович, – обращается после публичной лекции заместитель декана Саша, по-китайски внятно дробя каждый слог, – я очень люблю русский язык и каждый вечер стараюсь смотреть телевизор. Настроение у меня после него совсем плохое… А вот что вы думаете об этом, Владимир Иванович?