Литературная Газета 6331 ( № 27 2011)

Балкарский поэт и прозаик, автор множества стихотворных сборников, написанных как по-балкарски, так и по-русски. Активно модернизировал балкарскую поэтику, в частности, просодию, внедрив в балкарское стихосложение, по преимуществу силлабическое, многие силлабо-тонические метры. Известен также как переводчик Корана и исследователь «Слова о полку Игореве».

Монолог гладиатора

Я глохну от аплодисментов римлян!

Всё в честь мою – и рёв, и рык, и визг...

От гула воздух словно бы задымлен,

и, как сквозь дым,

большие пальцы – вниз!

Мне смерть привычна.

(Как предсердье ноет...)

Товарищ вздрогнул... всё! Он недвижим.

Песок в крови. Клинок мой чёрен...

Но ведь

моей рукой распорядился – Рим!

Кумир толпы и раб роскошной черни,

в братоубийстве я поднаторел.

Не время ли задуматься: а чем не

арена – Рим? Просторней нет арен!

Настанет час –

меня постигнет участь

моих друзей, и, скорчившись у ног

удачливого брата, я, не мучась,

скончаюсь... Но воскресну – дайте срок!

Обрюзгший Рим, растёкшийся,

как студень,

по ложам золотым! Макаешь в кровь

свой хлеб? А я – точу кинжал! И будет

мой хлеб от крови вражеской багров!

Стоглазый зверь! Попомни моё слово:

сквозь гул трибун, сквозь рёв,

и смрад, и мрак

мне ясно виден день отмщенья злого,

день торжества...

О, где же ты, Спартак?!

***

В пределах Юга есть гробница,

где древний теплится завет;

в гробнице Севера хранится

тот дух, какого больше нет.

Ни северянин, ни южанин,

обеих сторонюсь гробниц;

старинной думою ужален,

я не паду пред ними ниц.

Спущусь с балкарских гор, и осень

мне на ухо шепнёт: «Спеши...»

Уйду, длиннобород и грозен,

туда, где степь и – ни души.

Холодной ночью буду греться

в обнимку с золотом луны;

рёв зверя, птичий гомон сердцу

окажутся вполне ясны...

Но по прошествии столетий

вернусь в дремотную страну,

и голос мой вонзится плетью

в лопатки сумраку и сну:

«Несчастные и нечестивцы!

Ни на земле, ни в небесах

у вас нет Бога – пусть же снится

Он вам в непостижимых снах!»

А сам, перед дорогой дальней,

черту всему, что жизнью звал,

я песней подведу прощальной,

без слушателей и похвал. 

Борис УТИЖЕВ

(1940–2008)

Народный писатель Кабардино-Балкарской Республики. Автор 20 пьес, поэт и прозаик. Заслуженный деятель культуры Российской Федерации. До последнего дня жизни возглавлял журнал «Ошхамахо».

СОНЕТЫ

***

Что жизнь? Ожесточённый поединок

меж конными и пешими – от века.

Среди людей всё  больше нелюдимых –

есть сердце волка в сердце человека.

Мы, этот жёсткий стул заняв на время,

бессмертными себя воображаем.

Стремится человеческое племя

весь мир своим представить караваем.

Но в нужный час своё возьмёт владелец –

всё отберёт! Смиритесь с правдой горькой:

в лохмотья ли, в парчу ли вы оделись –

земли цветущей станете подкормкой.

Жизнь – это фарс ни много и ни мало

за исключеньем собственно финала.

***

Когда мы опускаем друга в землю,

стареем сами – круто и бесспорно.

Кладбищенской обители я внемлю:

«Всех вас моя земля возьмёт проворно!»

Увы, от воли Господа укрыться

для смертного – несбыточное дело.

Мы вышли из земли, и превратиться

в неё опять должно любое тело.

Но воля Божья требует, однако,

к бессмертию пожизненно стремиться –

недаром из безжалостного мрака

надежды луч в глаза мои струится.

Бессмертья нет. Останется одно лишь –

всё то, чем ты любить себя неволишь.

***

Бессонница осенняя – что яма,

а ночь вполне сравнима с целой сотней.

Тягучи думы, движутся не прямо,

драконов одряхлевших неохотней.

Тот, кто живёт несбыточной мечтою,

способен улыбаться беспричинно,

но кто столкнулся с правдою пустою,

тот чует, как ликует мертвечина.

Тьма страшная в окне моём не тает,

уставясь на меня сове подобно.

Тот, кто остаток дней моих считает,

не хочет говорить о нём подробно.

Всё – тишина. Вопросам нет ответа.

Сплошная ночь – ей ввек не знать рассвета…

***

Я в облаке твой облик вдруг открою,

но облако меняет очертанья.

Из скал твои черты сквозят порою,

но тут же исчезают, в дымке тая.

Нельзя скорбеть так долго по ушедшим!

Жизнь тех предпочитает, кто умеет

перешагнуть – но что мне делать с сердцем?

Тебя перешагнуть оно не смеет!

Всё бродят, бродят мысли по ущельям,

пока тебя не встретят в сновиденье.

Что сны? Тот мир, который мы лелеем,

хоть нет его на свете по идее.

Кто думает: с годами вянет чувство,

в душе того и мертвенно, и пусто.

Зарина КАНУКОВА