Литературная Газета 6332 ( № 28 2011)

После большевистского поругания имя Столыпина восходит на общественном небосклоне вторично. Первый раз оно широко зазвучало в перестройку, освящая новые подходы к земельному вопросу и украшая либеральные знамёна. А сегодня Пётр Аркадьевич Столыпин служит для нас символом российского успеха и сильной государственной власти.

Несколько отвлекаясь от темы, вспоминаю, как почти четверть века назад в вашингтонском институте Кеннана мне предлагали годовой грант по крестьянской реформе Столыпина, разумеется, с крутым антиобщинным креном и полным забвением его государственнических воззрений. В этой связи с любопытством жду отклика наших либералов на сегодняшнее, новое и исторически очень верное прочтение роли Столыпина.

Возникло это понимание, конечно, неспроста, ибо неразрывно связано с очередным этапом развития России и предвыборными ожиданиями. Вслед за разрухой 90-х, докризисным подъёмом и послекризисным выздоровлением настаёт, наконец, черёд тех мегапроектов, которые при Сталине называли «великими стройками коммунизма», при Хрущёве и Брежневе – комсомольскими стройками, но которые на самом-то деле ещё с царских времён, с Транссиба являются не только экономической, но и цивилизационной особенностью нашей великой державы.

Снова и снова поражаюсь упорному умолчанию наших СМИ о тенденциях российского развития. Новый арктический порт Сабетта на Ямале для гигантского завода по сжижению газа и возрождения Севморпути, ради чего построят три новейших атомных и с десяток дизельных ледоколов. Освоение колоссального Бованенковского газового месторождения, по значению равного нефтяному Саматлору (вдобавок это обильные заказы для отечественной промышленности!). Уже в 2012-м сумеют использовать 95 процентов попутного газа, умерив расточительность ресурсов, а в Тобольске из этого газа на крупнейшем в Европе нефтехимическом комбинате вот-вот начнут выпуск полимеров. Челябинский трубопрокатный уже катает трубы любого диаметра (СССР брал их в Германии в обмен на газ). На Магнитке уже работает новейший стан 5000, дающий широкополосную сталь для машиностроения (потому ускоренно модернизируют знаменитый Уралмаш), и в перводельи стан 2000 – холодная прокатка особо прочных марок стали для автозаводов (под Питером штамповочный завод кузовов уже есть). Кстати, в металлургии износ оборудования теперь 43 процента – нормальный мировой показатель.

Производство вагонов в Нижнем Тагиле за год выросло в 10 (!) раз, столько не делали в СССР. Под Коломной швейцарцы экологически чисто реконструировали огромный цементный завод. После обновления НПЗ в Киришах вопрос о глубокой переработке нефти поставлен круто: у нерасторопных компаний, не обновляющих извековавшие крекинговые установки, будут изымать прибыль. Начат масштабный переход на газомоторное топливо.

Страна быстро втягивается в технологический прорыв, вкладывая ресурсы в большую науку: хотя на острие общественного внимания в основном Сколково, на самом деле сейчас создаются шесть научных мегаустановок, по масштабам соизмеримых со всемирно известной Дубной.

В дополнение к госзаказу для оборонки в 20 триллионов рублей дают ещё 3 триллиона на модернизацию самого ВПК. Вместе с немцами и американцами реконструируют Тверской экскаваторный завод – 5000 новейших машин в год. Разворачивается производство отечественных электроколясок для инвалидов, особо прочных пружин нового класса для машиностроения… Нет, и малой доли не перечислишь, ибо под неумолчный критический вопль Россия на самом-то деле уже вступила в период новой индустриализации. Даже Г. Зюганов вынужден был отказаться от своей любимой присказки о том, что после Советов в России не по­строено ни одного нового завода.

Кстати, примечательно, что американцы дали льготный кредит в 700 млн. долларов нашей «Северстали» для реконструкции её завода на территории США. В Америке-то, пока там, как говорится, раскуривали сигары ассигнациями, по сути произошла деиндустриализация, огромная доля реальной экономики выведена в страны АТР. А сейчас хватились, поняли, в какой выгоде Германия, сохранившая индустриальный потенциал. И в начавшейся промышленной гонке у России, с её новой экономической походкой да на фоне западных финансовых потрясений, неплохие шансы на глобальный успех.

Оттого и приобрели актуальность государственнические идеи Петра Аркадьевича Столыпина о великой России.