Литературная Газета 6347 ( № 46 2011)

В результате осталась одна флёрная сорочка. И вот я её мну тайком от музейного смотрителя. Тело, поверх которого когда-то шуршала сорочка, давно рассыпалось в прах, а имя барышни стёрлось на почерневшем камне. Грустно как-то[?]

Незабытое, незабвенное…

Незабытое, незабвенное…

ЧИТАЮЩАЯ МОСКВА

Альберт ЛИХАНОВ

"ВЕТВИ", дневники и записи. Москва, типография "Радуга". Годы издания 2001-2011. Лев АННИНСКИЙ: 1. Три дочери Залмана, 800с.; 2. Жизнь Иванова, т. 1, 600с.; 3.Жизнь Иванова, т. 2., 500с.; 4. Жизнь Иванова, т. 3, 600с.; Александра АННИНСКАЯ: 5. Дом в Леонтьевском, 700с.; Александра и Лев АННИНСКИЕ: 6. Слобода и центр, т. 1, 800с.; 7. Слобода и центр, т. 2, 700с.; 8. Слобода и центр, т. 3, 600с.; 9.Слобода и центр, т. 4, 500с.; 10. Слобода и центр, т. 5, 500с.; 11.Слобода и центр, т.6.; 12.Шурёнка, Шурка, 556с.; 13. Шура, Шурочка, 628с.; 14. Лёка, Лёшка, 804с.; 15. Лёсик, Лёська, т. 1, 604с.; 16. Лесик, Лёська, т. 2, 670с.; 17.Состоялись! 400с.; 18. Лев АННИНСКИЙ: Маршруты, 220с.

Лев Александрович Аннинский - личность, не нуждающаяся в представлении. Скорее, он сам многих и многое представил - я имею в виду наш непростецкий литературный мир, его ценности и мнимости, - всегда красноречив и почти всегда убедителен - по крайней мере система его аргументации глубока, покоится на фундаменте не только серьёзнейших знаний, что должно быть у всех и всегда, но и нравственной определённости, что особенно существенно и в нашу нынешнюю смутную непогодь.

Но вот я беру в десятый, в пятидесятый, в сотый раз голубые фундаментальные тома в 500, 700, 800страниц каждый, принадлежащие перу Льва Аннинского, и, прочитав их от начала до конца, не знаю, не умею, не очень понимаю, как и что сказать о них.

От чего же я растерян?

Не от объёма - напротив, толщина книг восхищает.

Пожалуй - от цифры тиража. Всего 33экземпляра! Почему?

Это при известности-то Аннинского, множественности его контактов, связей, наверное, дружб? Почему эти невероятные тома самим их тиражом кричат (или всё же тихо, спокойно, сдержанно говорят): это не для всех; это даже не для чтения; это только зафиксированная данность - долгое время она имела облик заветных тетрадок, и в какой-то миг, когда бумаги писателя приводятся в порядок, - вот, они в этот порядок приведены и, чтобы не было разночтений, просто распечатаны, как когда-то распечатывали на машинке несколько экземпляров. Ну тут чуточку поболее[?]

И вот допущенный в эти тома, я погружаюсь в человеческую жизнь.